Святой и грешница

— Да, он сказал: пятнадцать тысяч. Епископ утверждал, что намерен с помощью этих денег освободить город Китцинген, и попросил капитул и совет подписаться под долговым обязательством. Но когда деньги оказались у него в руках, он безрассудно потратил их на банкеты, охоту и турниры. Деньги до сих пор не возвращены, и проценты в размере тысячи гульденов в год епископ тоже не погасил. Хотя деньги промотал епископ, рыцарь фон Гиршхорн имеет право требовать возмещения от города и капитула! Мы ведь не знаем, но, возможно, существуют подобные письменные обязательства перед господами, расположившимися со своими войсками перед нашими стенами!

Девушки, сбитые с толку, не знали, что сказать.

— О какой сумме идет речь? — спросила Эльза. — Судя по правлению епископа фон Брунна и его предшественника, именно нам, бюргерам и простым людям, опять придется все это расхлебывать. Да поможет нам Бог, и пусть он, по крайней мере, позаботится о том, чтобы мы остались в живых!

Глава 13

Уже светало, когда всадники приближались к передовым укреплениям крепости. Узнав их, стражники низко поклонились и пропустили их по спущенному мосту. Гостям еще предстояло преодолеть двое ворот — барбакан и внутренние ворота, — прежде чем попасть в большой внутренний двор епископской крепости. Настоятель католического ордена Арнольд, вероятно, ждал их внизу у лестницы, потому что поспешил к ним, едва они показались между многочисленными деревянными пристройками во дворе. Он также поклонился и встретил гостей потоком слов. Поклонившись, он рассыпался в любезностях и позвал стражников, которые слонялись перед дверью в винный погреб, приказав отвести лошадей визитеров в конюшню. Затем он передал приветствие от епископа и заверил, что Иоганн фон Брунн ожидает гостей за столом.

— Следуйте за мной, на стол уже подано, — сказал он, еще раз поклонившись, и повел гостей вверх по широким ступенькам.

В большом зале горело несметное количество свечей, освещая богато накрытые столы. Епископ вышел им навстречу с распростертыми объятиями.

— Как замечательно, что вы приняли мое приглашение. Ешьте, пейте, и пусть у вас будет хорошее настроение. Надеюсь, ваши люди в лагере ни в чем не нуждаются.

Гости ответили на приветствие и удобно разместились на мягких стульях. Среди них были епископ Рабан из Шпайера, братья фон Генеберг, Вильгельм фон Кастель, Михаэль фон Вертгейм, старший сын господ фон Ганау, один из братьев Зольм, Конрад фон Вайнсберг и, конечно же, маркграф Ганс из Бранденбурга.

— Ну, будем надеяться, что ваш план сработает, — сказал последний из них с яростью и положил себе на тарелку паштет, куриную грудку и черную колбасу. — Мне все равно, из какой шкатулки появятся гульдены, если я их наконец получу!

— Пол'yчите, маркграф, пол'yчите. Поверьте мне! Завтра ко мне прибудет делегация, и мне не понадобится много времени, чтобы убедить их.

Конрад фон Вайнсберг положил в рот кусок жаркого и громко отрыгнул.

— Ваше превосходительство, вы истинный муж нашей церкви!

— Я как отец для своей паствы, — ответил епископ, который, очевидно, уловил нотку сарказма. — Разве ребенок не должен научиться бояться отца?

— Ну, если вы это так видите, — сказал Вайнсберг и велел наполнить бокал. — За исполнение вашего плана!

Участники делегации встретились после завтрака. Для такой важной миссии они надели свои лучшие наряды: каноники — длинные широкие одежды из парчи, бархата и шелка, вышитые золотом или отороченные мехом, молодые советники — узкие штаны из шелка и едва доходящие до бедер рубашки и камзолы. Советники постарше предпочли прикрывающие бедра рубашки и шоссы, которые они носили вместо штанов.

Слуги привели лошадей и держали стремена, пока господа не забрались в седла. Затем они ускакали вдоль Домштрассе и через мост, вверх по крутой дороге, до ворот крепости Мариенберг. Каноник Гюнтер фон Шварценбург велел нести его в паланкине — его размеры не позволяли ему сесть на лошадь. Когда паланкин был у ворот, господа велели доложить о себе.

— Делегация города и капитула прибыла. Доложи епископу о прибытии суперинтенданта Рейхарда церковного округа Масбаха, каноников Фридриха Шодера, Иоганна Хильтмара, Конрада фон Кере, Иоганна фон Малькоса, графа Гюнтера фон Шварценбурга, Ганса и Деметриуса фон Зих и от городского совета Ганса Майнталера, Зифрида Буля, Ганса Бука, Зигмунда фон Розена и Ганса фон Бернгейма.

Часовой кивнул, хотя наверняка запомнил не все имена, но епископ и не собирался слушать их все. Достаточно было сказать, что прибыла делегация от города, чтобы обсудить с ним, как избежать осады.

— Делегация выехала сегодня из города в десятом часу, — сказал мейстер Тюрнер, зайдя вечером в бордель. Эльза Эберлин вышла к нему на улицу и закрыла за собой дверь. Ей, как и клиентам, не нравилось присутствие палача.

— И что? Каков результат? Ты ведь не хочешь сказать, что они до сих пор совещаются с епископом!

Палач пожал плечами.

— Судя по всему, так и есть. Никто еще не вернулся, не было также гонцов, чтобы сообщить приказы.

Эльза фыркнула.