Читаем Священный вертеп полностью

Тогда наместник Христа на земле вынес следующее замечательное решение: "Служитель бога, избранный нами, – один из руководителей нашей паствы и уже в силу своего духовного звания не способен на ложную клятву. Он присягнул, что невиновен.

Следовательно, обвинители оклеветали его. Пусть несут ответ за содеянное. Мы должны покарать их!" И действительно, свидетелей этого процесса, которым не дали даже раскрыть рта, приговорили к изгнанию, после того как, исхлестав плетьми, протащили по улицам.

Пелагий второй опубликовал знаменитую буллу, в которой предложил епископам не убивать детей своих сожительниц, а отдавать на воспитание в монастырь, чтобы в будущем вырастить священников.

Умер он от венерической болезни, которую подцепил в одном из лупанариев Рима.

<p>ВЕЛИКИЙ ГРИГОРИЙ.</p>

О святой человек! Добродетельный папа! Народы, падите ниц! Шестьдесят шестого папу, носящего имя Григорий, можно назвать даже не полузверем, а вполне законченным зверем. Все необходимые для этого качества были налицо!

Именно он изобрел знаменитое чистилище. И надо признаться, это очень остроумное изобретение.

Чистилищем (ignis purgatorium – очистительный огонь) называли то место, где очищались человеческие души, чтобы в чистом виде попасть в рай.

Многие богословы еще до Григория полагали, что огонь, о котором говорил апостол Павел, мог гореть не только при наступлении конца света, но и в промежутках между смертью и страшным судом. Лактанций в «Божественных установлениях» (книга 7, гл. 21) говорит: «Пусть не думают, будто души предстают перед судом сразу же после смерти. Все души обитают в одном общем месте, где ждут испытания, которому они должны подвергнуться перед великим судьей. Тогда те, кто жил праведно, получат бессмертие; те, у которых обнаружатся грехи, не воскреснут, а будут повержены во мрак и обречены на мучения».

Григорий Великий не стал вдаваться ни в какие рассуждения по этому вопросу, а просто заявил: «Душам могут принести облегчение молитвы, которые будут произноситься, пока они пребывают в чистилище. А освободить их из чистилища можно с помощью обеден, которые служат специально с этой целью». И далее: «Души покойных являются к живым; рассказывая о своих мучениях, они просят помочь им молитвами, а затем подтверждают, что молитвы и в самом деле облегчили их участь».

Чистилище, появившись на свет, принесло с собой массу индульгенций и обеден по 3 франка, по 100 су и 1 луидору.

Милости просим к церковной кружке, благочестивые верующие! Не скупитесь, побольше монет, а мы уж постараемся облегчить страдания вашего папаши и всех ваших близких! Аминь!

На совести святого Григория (если только она имелась у него) было еще и убийство: он отравил епископа Малхуса за бунтарство и отлучил его от церкви. Малхус умер в день своего отлучения, когда находился у легата, которому было поручено передать епископу грозную буллу папы.

Смерть Малхуса – «великое чудо», по словам самого отравителя, ибо в его внезапной кончине виден могущественный «перст божий».

При понтификате Григория произошло еще одно событие, которое в то время могли также причислить к чуду и объявить божественным промыслом. Это случилось во время ремонта огромного бассейна в главном монастыре церкви. После того как выпустили воду, на дне водоема обнаружили несколько тысяч мертвых младенцев.

Едва ли кто поверит, что эти младенцы в женском монастыре, многократно посещаемом духовенством, произошли от духа святого.

Папа Григорий одним из первых понял, что власть клерикалов главным образом зиждется на невежестве, и всю свою деятельность направил на то, чтобы затуманивать мозги римского народа. По его указу истреблялись античные книги, манускрипты, полотна, скульптуры, памятники богатейшего языческого наследия. С этой точки зрения пребывание этого врага просвещения на святом престоле оказалось не менее роковым, чем все нашествия готов, гуннов и вандалов.

Сабиниана можно признать достойным преемником Григория. Под угрозой анафемы Сабиниан запретил народу обучаться грамоте: по его мнению, просвещение – это монополия монахов и священников.

Античные памятники искусства по его приказу погибли под ударом топора, самые драгоценные манускрипты бросали в огонь, и человечеству, по словам историка Мориса Лашатра, оставалось только оплакивать те сокровища разума, которые были погублены Сабинианом.

Сабиниан был одним из самых ненавистных священников того времени. После смерти Григория, когда церковники собрались, чтобы избрать нового папу, они не думали над тем, кто принесет наибольшую пользу своей пастве. Их интересовало лишь то, кому из кандидатов наиболее успешно удастся приумножить богатство церкви.

Вот почему Сабиниану достался трон святого Петра.

Этот папа был алчен, как губка. В своей непомерной жадности он не остановился даже перед тем, чтобы извлечь выгоду из народного бедствия. Когда в Риме разразился голод, Сабиниан, у которого в подвалах апостольского дворца хранились огромные запасы хлеба, стал распродавать его в обмен на золото.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза