Священный вертеп

Гонорий второй был взят в плен, но его сторонники подкупили стороживших его офицеров, и он оказался на свободе. Вернувшись в Парму, Гонорий продолжал, несмотря на свое поражение, выступать в роли папы. Пользуясь всеми привилегиями, он торговал должностями, набивая свои карманы. Будь Гонорий поскромнее, он бы жил припеваючи, но его честолюбивые замыслы не позволяли мириться с положением полупапы. После второй попытки захватить тиару этот властолюбец закончил свое земное существование.

АЛЬДОБРАНДИНИ, ИЛИ НЕОПАЛИМЫЙ МОНАХ.

Вначале понтификата Александра второго Флоренция, охваченная церковными раздорами, превратилась в поле сражения. Епископ Петр Павийский и аббат Иоанн Гвальберт – новый настоятель обители Валломброзе – вступили друг с другом в открытую борьбу.

Гвальберт публично обвинял Петра в симонии и отвергал его право на богослужение и назначение священников. Пылкий оратор, Гвальберт своим красноречием увлек и без того фанатичный народ, в результате чего между приверженцами двух противоположных лагерей возникли кровавые уличные побоища.

Епископ Петр решил обуздать строптивых монахов и дерзкого оратора. Понимая, что никакие словесные доводы ни к чему не приведут (Петр отлично знал нравы своих собратьев!), он во главе вооруженного отряда напал на монастырь Валломброзе и захватил наиболее рьяных сторонников аббата, приказав всем раздеться донага.

Того, кто медлил выполнить приказ, раздели силком. Когда «избранники» предстали перед епископом в одежде прародителя Адама, он распорядился бичевать их по мягким частям тела (по тем, которыми заботливая природа одарила человека, дабы он имел возможность сидеть). Сомневаюсь, чтобы во время экзекуции монахи распевали «Аллилуйя»! Урок был суров и полезен. Гвальберт и его монахи прекратили публичные выступления против епископа и даже не осмеливались выходить за ограду монастыря. Однако в глубине души они не могли забыть полученных ударов и мечтали о мести. (Вопреки завету Христа, священники никогда не подставляют второй щеки; напротив, у них всегда нож за пазухой – разумеется, если это не сопряжено с риском.) Монахи тайком послали своих представителей к папе с просьбой созвать собор, который бы осудил Петра Павийского за симонию, прелюбодеяния и убийства. А для доказательства справедливости своих обвинений они предложили учинить суд божий, то есть испытание огнем.

Папа не выразил никакого восторга по этому поводу: фокусника обычно не трогает трюк, тайны которого ему известны. К тому же Александр второй, очевидно, счел невыгодным для себя подрывать авторитет епископа, да и монахи не пользовались особой популярностью в городе. И потому, отказавшись созвать собор, он послал монахам предписание, обязывающее их под угрозой анафемы сидеть в своих кельях, не выходить ни в город, ни в замки, даже если они будут приглашены кем-либо из жителей. Затем папа срочно отправил Петра Дамиани во Флоренцию, поручив ему успокоить взволнованное этим указом население. Однако ни мудрость Петра Дамиани, ни его просьбы и увещевания ни к чему не привели. Иоанн Гвальберт явился во главе своих монахов в убежище Дамиани, подверг его всяческим оскорблениям и призывал народ с оружием в руках прогнать епископа и папского легата.

Дело могло принять трагический оборот, если бы не вмешательство герцога Готфрида.

Он пригрозил монахам, что повесит их на деревьях у монастырской ограды, если они посмеют впредь показаться на людях.

Угроза несколько утихомирила воинствующих монахов. Однако население не успокоилось. На следующий день толпа явилась к Иоанну Гвальберту с просьбой устроить тот суд божий, который он в свое время предложил папе. Жаль, что к подобному суду не прибегают в наши дни. Действительно, чем предавать суду провинившихся церковников, не лучше ли сажать их на часок – другой в приличный костер! Выйдет обвиняемый невредимым, – значит, невиновен, а если, напротив, обуглится, как обыкновенный кусок мяса (по вине рассеянного повара), следовательно, таков приговор всемогущего и суду нечего заниматься им. Подобное судопроизводство вполне соответствует учению церкви о всеведении господа, без воли которого ни один волос не падает с головы верующего.

Могу себе представить, как завопили бы клерикалы, отнесись кто-либо всерьез к этакому проекту!

Монахи Валломброзе (вера которых мало чем отличалась от веры наших современных церковников) согласились, как гласит предание, подвергнуть себя испытанию, которого ждал народ.

Они устроили это невероятное зрелище в среду на первой неделе поста, в 1063 году.

Поначалу вся монастырская братия объявила о своем желании взойти на костер, но когда час пробил, монахи предпочли, чтобы этот пиротехнический опыт был проделан только с одним из них. Монах, избранный в качестве представителя монастырской общины на суде божьем, именовался Петром Альдобрандини.