Священный вертеп

Несмотря на общую подавленность и отупение умов, нашлись люди, которые храбро сражались с папством, пытаясь вырвать народ из-под власти церкви, погрязшей в разврате, ханжестве и грехах. Как бы ни были тщетны усилия реформаторов, среди которых выделялся тогда Лютер, мы все же должны воздать должное их мужеству, ибо, вступив в борьбу с римской церковью, они рисковали жизнью. В 1510 году, во время понтификата Юлия второго, монах августинского ордена Лютер был отправлен с поручением в Рим.

«Я был свидетелем таких безобразий, – говорит он в одном из своих сочинений, – что с того времени принял решение посвятить свою жизнь уничтожению папства, искоренению лжи, которая осквернила религию из-за корыстолюбия священников и безнравственности пап».

Вернувшись из города апостолов, Лютер бесстрашно выступил против папской непогрешимости:

"Народы, слушайте, я хочу показать вам подлинное лицо вашего угнетателя – папы.

Я пришел во имя Иисуса Христа и взываю к вам: не покоряйтесь папе, всадите нож в его сердце, считайте всех его приверженцев разбойниками, будь они короли или императоры. Будь я главой империи, я связал бы в один узел и папу, и его кардиналов и кинул бы их в Тибр. Пусть искупаются! Вода вылечит этих свиней, она принесет пользу их тушам, изъеденным позорными болезнями. Я клянусь вам в этом, и пусть спаситель будет тому свидетелем". Уже это выступление предвещало ту жестокую, кровавую, беспощадную войну, которую впоследствии с неслыханным упорством вели два противоположных лагеря – католики и реформаторы. У первых было оружие тюрьмы, пытки, к их услугам была инквизиция, они опирались на невежество народа, привыкшего видеть в папе божьего наместника. У противников римской церкви не было иного оружия, кроме слова: им пришлось призвать на помощь все свое красноречие, чтобы проповедь их стала понятной народу, заговорить всем доступным языком, не страшась вульгарных, а порой и просто циничных выражений, чтобы вложить в невежественные, отупевшие от суеверий умы нравственные представления о жизни.

Таким был ораторский метод проповедников той эпохи. Любопытным примером служат выступления Томаса и Оливье Майяра – правоверных клириков, которых никак нельзя заподозрить во враждебном отношении к церкви и религии.

«До каких же пор вы, нечестивые священники, будете позорить нас распутством и грехом?! – восклицал монах Томас с амвона церкви в Бордо. – Когда вы перестанете набивать ваши утробы всякой снедью и хмельными напитками? Долго ли вы еще будете обворовывать бедняков, укладывать потаскух на свое ложе?.. Я знаю, вам наплевать, что люди подыхают с голоду у ваших дверей, в то время как вы бесстыдно торгуете святым причастием, поглощаете добро вдов и сирот под предлогом спасения душ из чистилища. Будь вы прокляты, дьяволы, соблазнители молодых девушек и женщин, которых вы призываете к исповеди, чтобы ввергнуть их в грех. Будь вы прокляты, священники, люциферы, осмеливающиеся затемнять умы человеческие и вводить в соблазн несовершеннолетних вашим грязным сластолюбием. Позор вам, превратившим дома свои в блудилища!..» Оливье Майяр, бывший проповедник Людовика одиннадцатого, еще резче разоблачал церковников:

"Я долго наблюдал, как аббаты, священники, монахи и прелаты набивают свои сундуки, расхищают церковное имущество, подобно ночным громилам грабят добрых христиан; я видел, как сутаны, клобуки и рясы проводят дни и ночи в публичных домах, предаваясь распутству. Каноники и достопочтенные клирики содержат места разврата, продают вино, оплачивают сутенеров и потаскух. Видел не раз клириков переодетыми в солдатскую одежду или в костюмы щеголя, с модной бородкой, прогуливающимися с веселыми девицами. Я знал епископа, который ежедневно заставлял голых девушек подавать ему ужин для возбуждения аппетита. Я знал и такого, который содержит у себя целый гарем подростков… Перед тем как предаться позорному сластолюбию, этот развратник вытряхивал из кошелька серебряные монеты, заставляя подростков драться друг с другом.

Как это ни гнусно, существуют еще более постыдные вещи. Некоторые епископы раздают приходы только тем священникам, мать, сестра, племянница или родственница которых заплатила за приход своей честью.

Отвечайте же, гнусные епископы и священники, неужто евангелие проповедует вам: блаженны продажные? Блаженны пьяницы и сутенеры? Блаженны те, кто добивается высоких должностей, подло прислуживая? Ступайте к дьяволу, мерзавцы! Как осмелитесь вы в час вашей смерти предстать перед ликом Христа – охмелевшие от вина, с награбленным вами золотом, в окружении блудниц, ваших сожительниц, племянниц и прочих жертв ваших грязных наслаждений? Будь проклята вся ваша свора шарлатанов, мошенников, вымогателей!

Я знаю, заклеймив ваши преступления, я рискую быть убитым из-за угла, как это не раз случалось с теми, кто пытался преобразовать капитулы и монастыри. Но страх перед вашим кинжалом не заткнет мне рта, не заглушит моего гнева. Я не буду молчать и скажу вам всю правду.