Священная земля

“Ты бы подождал в день своей свадьбы?” - спросил третий мужчина… “Клянусь богами, ты подождал в день своей свадьбы? “ Раздался хриплый смех.

Жуя нежного жареного кальмара и прихватив свой кубок с вином, Соклей покинул "андрон". Конечно же, Дамонакс открыл дверь и подтолкнул Эринну внутрь. Когда она вошла внутрь, ее новый жених повернулся к пирующим и ухмыльнулся. “А теперь, мои дорогие, увидимся позже”, - сказал он им. “Намного позже”.

Люди снова засмеялись, зааплодировали и захлопали в ладоши. Дамонакс закрыл дверь. Засов с глухим стуком встал на место внутри. Вместе со всеми остальными Соклей начал петь эпиталамион. Вскоре он услышал скрип спинки кровати во время слов свадебной песни. Как и подобало в такие моменты, он выкрикивал непристойные советы.

Когда он повернулся, чтобы вернуться в "андрон" за вином, он чуть не столкнулся со своим отцом. “Я надеюсь, она счастлива”, - сказал он.

Улыбка Лисистрата была широкой и немного глуповатой; он уже изрядно выпил. “Если она не счастлива сейчас, то когда она будет счастлива?” - спросил он. Соклей склонил голову в знак согласия; он, конечно, не хотел портить день, произнося слова дурного предзнаменования.

Позади него кто-то спросил: “Он покажет окровавленную ткань?”

“Нет, дурак”, - ответил кто-то другой. “Это ее второй брак, так что это было бы трудно сделать, если бы ее первый муж вообще не был мужчиной”.

Внутри спальни скрип становился громче и быстрее, затем внезапно прекратился. Мгновение спустя Дамонакс крикнул: “Это один!” - из-за двери. Все закричали и зааплодировали. Вскоре шум занятий любовью возобновился. Пара человек заключила пари о том, сколько раундов он выдержит.

Все цифры, о которых они спорили, показались Соклею невероятно высокими. Он огляделся в поисках Менедема, чтобы сказать то же самое. Конечно, его двоюродный брат, скорее всего, не стал бы хвастаться тем, что такие цифры были слишком низкими, а не слишком высокими. И Менедем, скорее всего, как никто другой, оправдал бы такое хвастовство.

Но Менедема, похоже, не было во дворе. Соклей забрел в андрон, разыскивая его. Его двоюродного брата там тоже не было. Пожав плечами, Соклей зачерпнул еще вина и взял еще одного кальмара большим и безымянными двумя пальцами правой руки. Возможно, эта скрипучая кровать вдохновила Менедема отправиться на поиски собственного развлечения.

Когда Менедем шел по сетке улиц Родоса, лента от гирлянды, которую он носил, упала ему на лицо. От нее защекотало в носу, глаза скосило, и она напомнила ему, что на голове у него все еще была гирлянда. Он снял ее и уронил в лужу.

Его ноги были в грязи. Ему было все равно. Как и любой моряк, он ходил босиком в любую погоду и никогда не надевал ничего, кроме хитона. Пожилой мужчина в большом толстом шерстяном плаще, обернутом вокруг себя, бросил на него странный взгляд, когда они проходили мимо друг друга на улице, как бы говоря: Ты не замерзаешь? Менедем действительно почувствовал холод, но не настолько, чтобы что-то с этим поделать.

Он выпил достаточно вина на свадебном пиру своего двоюродного брата, чтобы захотеть избавиться от него, и остановился, чтобы помочиться на беленую стену фасада дома. Затем он поспешил дальше. Дневные часы в это время года были короткими, в то время как ночные тянулись, как смола в жаркий день. Ему не хотелось бы оказаться на улицах после захода солнца, не без факела, который он нес в свадебной процессии, и не без нескольких друзей, сопровождавших его. Даже в таком мирном, упорядоченном полисе, как Родос, разбойники рыскали под покровом темноты.

Он надеялся, что Дамонакс станет достойным дополнением к семье. Ему достаточно хорошо нравился первый муж Эринны, но этот человек казался ему старым. Это потому, что я сам был немногим больше юноши, когда она вышла замуж, с некоторым удивлением понял он. Ее первому мужу было бы около тридцати, столько же, сколько сейчас Дамонаксу. Время творит странные вещи. Полдюжины лет остались позади, когда он не смотрел.

Дома его отца и дяди Лисистрата стояли бок о бок, недалеко от храма Деметры в северной части города. Когда он постучал в дверь, один из домашних рабов внутри позвал: “Кто там?”

“Я-Менедем”.

Дверь открылась почти сразу. “Пир закончился так скоро, молодой господин?” удивленно спросил раб. “Мы не ожидали, что ты вернешься так скоро”.

Это почти наверняка означало, что рабы ухватились за шанс отсидеться на задах и делать как можно меньше. Рабы ничего не делали, когда у них появлялся шанс. Менедем ответил: “Я решил вернуться домой немного пораньше, вот и все”.

“Вы, сэр? С пира, сэр?” Выражение лица раба сказало все, что требовалось сказать. “Где ваш отец, сэр?”

“Он все еще там”, - сказал Менедем. Раб выглядел еще более удивленным. Обычно отец Менедема приходил домой рано, и именно он задерживался допоздна.