Свет. Испытание Добром?

– Мы недостаточно умело управляемся с конями, чтобы лезть в гору верхом, да еще в сумерках. Пешком же будем сто лет ползти. В клетке выйдет гораздо быстрее. Если, конечно, докричимся. На лебедке обычно стоит Каспар Шлох, а он большой любитель поспать.

Кальпурций Тиилл принялся мысленно молить Дев Небесных, чтобы ниспослали Каспару Шлоху особенно крепкий и безмятежный сон; но, к сожалению, Йорген фон Раух при желании умел очень громко и требовательно орать. Очень скоро окрестность огласилась истошным скрипом и лязгом, и маленькое темное пятнышко клетки пришло в движение, стало медленно увеличиваться – призыв был услышан.

Вблизи подъемное сооружение понравилось Кальпурцию еще меньше, чем издали. Сама клетка, размером около восьми эллей в поперечнике, собранная из плохо отесанных досок, была очень грубой и больше всего напоминала те безобразные конструкции на колесах, в которых сажали преступников и возили по городу для устрашения обывателей. Но преступникам было легче, подумалось силонийцу, их-то на высоту птичьего полета никто не поднимал. Да еще на таких ужасных канатах – размахренных, с потертостями…

– Веселенькое предстоит путешествие. – Кальпурций не удержался от нервного смешка.

Йорген его «веселье» расценил правильно.

– Не опасайся, Тиилл, это очень надежная конструкция. Говорят, ей уже триста лет, и она за этот срок еще ни разу не падала.

– Спасибо, друг, ты меня успокоил! – изрек силониец с чувством. – Надеюсь, за этот срок хозяева хотя бы раз меняли канаты?

– Вот этого я не знаю, – ответил Йорген честно. Право, лучше бы соврал!

Первые минуты подъема были ужасны. Клетка шла вверх неровно, толчками и скрипела так, будто была готова развалиться на части в любую секунду. Несчастные узники ее стояли молча, зажмурившись, вцепившись в прутья побелевшими пальцами, и лица у них были просто зеленые. Один только Йорген не вписывался в общую цветовую гамму, он-то проделывал этот путь не один десяток раз и ни малейшего волнения не испытывал. Хотя плачевное состояние спутников от его внимания не укрылось, он представлял, что они должны были чувствовать. Когда-то, во времена оны, Рюдигер фон Раух за шкирку тащил его к подъемному устройству замка Перцау, и визгу было столько, что в городе вообразили, будто у господ режут свиней. Правда, случилось это давно – лет пятнадцать назад, но первое впечатление от того путешествия еще живо было в памяти.

– Зря вы глаза закрываете, лучше смотрите вдаль, – принялся советовать он, – на город или на море. Только взгляните, какая красота! Там огоньки, там, наоборот, закат… А вон чайка, чайка полетела!

– Только чаек мне сейчас и не хватало! – обморочно простонал Легивар. Он с детства боялся высоты, страха своего стыдился, и ему стоило огромного труда сдерживать рвущиеся наружу эмоции.

А хейлиг Мельхиор и силониец совету вняли, осторожно приоткрыли глаза.

Действительно, стало легче. «Слишком прекрасны виды, открывающиеся нам с высоты, чтобы позволить страху испортить удовольствие от созерцания оных», – по-силонийски высокопарно сказал себе Кальпурций. Он смотрел на город, раскинувшийся вдоль побережья, на уютно и мирно светящиеся окошки домов, смотрел на свинцово-серое море и розовую полоску неба над ним и думал о том, как же будет досадно, если вся эта красота достанется чужим мертвецам – может, они и праведники, но вряд ли смогут оценить ее по достоинству… Потом нечаянно бросил взгляд вниз и сам чуть не умер на месте. Дух захватило от высоты: чайки уже где-то под ногами летали.

Но мужчина не должен позволять себе слабости. Вместо того чтобы отвернуться, Кальпурций заставил себя смотреть вниз до тех пор, пока животный ужас не отступил и не сменился восторгом полета. Когда еще человеку представится возможность почувствовать себя птицей, пусть медленно, но очень высоко парящей? Разве это не прекрасно?!

Хейлиг Мельхиор по сторонам не смотрел, он находил утешение в молитве. Он думал о том, что на сколько-то десятков эллей все-таки ближе стал к Девам Небесным. Один только Легивар страдал жестоко все время и больше самой высоты боялся, что спутники заметят, сколь велик его страх. Но и его мучениям скоро пришел конец.

Подъем закончился, с шатких досок клетки друзья ступили на прочный настил мостка. Тогда Кальпурций вновь взглянул вниз и понял, что на самом деле не такой уж чудовищной была высота, просто чайки любят летать низко над морем.

Еще никогда в жизни Кальпурций Тиилл не видел разом столько благородных вдов.

Замок Перцау оказался полон женщин, и молодых, и средних лет, но последних, похоже, было чуть не вдвое больше. И все они накинулись на Йоргена: обнимали, целовали, тормошили (в Силонии дамы ведут себя сдержаннее), а он не успевал их представлять друзьям: Гильда фон Аугенграсс, вдова лагенара Штранда, Дитлинда фон Ранц, вдова богентрегера Хорнвальда, Гудрун фон Клеттер, вдова мессертрегера фон Клеттера…