Сверхзадача

- Если будет время, вместе с Опэ осмотрите лишний раз все системы, управляющие реакторами. Сигнализацию, подачу энергии, модераторы, всю кухню. И расставьте роботов по своим местам...

- Хорошо. Но это означает...

- Ты угадал. Посплю немного, потом устроим генеральную репетицию, а в следующую смену начнем торможение. Пора...

Торможение, состоявшее из нескольких циклов, внесло немало нового в жизнь "Галатеи". Пространство потеряло свой незыблемый и неизменный характер; бесконечность тоже потерпела поражение и отступила куда-то, не давила пудовой тяжестью на тревожный сон астронавтов. Причиной всех перемен было не мизерное увеличение гравитации, связанное с замедлением скорости корабля, а совсем другое: Солнце, которое уже нельзя было назвать звездой. Оно пламенело, сияло, искрилось, и в зияющей черноте вокруг него вспыхивали прочие звезды.

"Галатея" описывала угол около шестидесяти градусов и пересекла Солнечную систему не в радиусе орбит Земли и Марса, как это предусматривалось прежней лоцией, а где-то в поясе астероидов. Такой незначительностью ошибки Мат мог быть вполне доволен. Во время внесения коррекций Солнце неизменно танцевало на верхнем экране, а к вечеру послушно склонялось к боковому. Выводя "Галатею" на кругосолнечную орбиту. Мат отдавал себе отчет, что она будет отстоять от Солнца дальше, чем орбита Марса, но, порывшись в каталогах, установил, что и в этой зоне они встретят автоматические орбитальные станции, запущенные с Земли. Но которая из них откликнется на позывные "Галатеи"? Предугадать было невозможно, поэтому он решил включить сигнальную систему на общекосмических частотах, используемых землянами. Истекли первые три часа, но отзывов не было, и Мат отправился спать.

- За сто семьдесят лет мог измениться десятки раз не только код, но и длина волн. Помню, Сид последними словами ругал всевозможные комитеты, благодаря активной деятельности которых астронавты один раз в пять лет должны были заново переучивать таблицы позывных. Пройдись до конца вот по этому диапазону, - он указал Эви на шкалу радиопередатчика; тот сидел как на иголках. - Пусть автомат даст общий сигнал прибытия с шестиминутным интервалом. Незачем надрывать себе горло на голосовой связи. Если какая-то из станций отзовется, автомат зафиксирует волну, так что мы ее уже не потеряем.

...Опустив голову, он стоял перед столом комиссии. Защищаться было нечем. "Но ведь я выполнял задачу! Я выполнял сверхзадачу", - твердил он в отчаянии, когда огласили приговор. Смертная казнь. Среди людей, сидевших за столом, был и Бенс, сумрачно разглядывавший потолок. Тезисы о поэтапной трансплантации психики он выслушал до конца, но с явным нетерпением кивал головой. "Уважаемые члены комиссии, - сказал Бенс в своем заключении, - все, что изложил здесь Неизвестный оппонент, для нас давно пройденный этап. Эксперименты не дали результата. В результате трансплантации мы получали тех же обезьян, только с человеческой совестью". - "Как ты смеешь произносить слово "обезьяна"! - вскричал Мат. - Всю жизнь ты называл их: человекообразные млекопитающие! Или, думаешь, если ты мертв, тебе все дозволено?!" - "Вы не требуете психиатрической экспертизы для обвиняемого?" - вежливо осведомился у Бенса председатель комиссии. "Нет, я давно его знаю, он был когда-то моим сотрудником. Талантлив, но ненадежен, а главное, гм... великий путаник". - "Я настаиваю на своем праве, - сказал обвиняемый, твердо глядя в глаза председателю. Покойник пристрастен. Каждый мертвец таков, но Бенс стал покойником еще при жизни". - "Вы имеете, то есть имели только одно право, - с улыбкой поправился председатель. - Право выполнять свою задачу". Председатель сделал знак роботам: "Увести". Когда ближайший из них прикоснулся к нему своей стальной клешней, обвиняемый закричал и бросился на конвоира...

- Мат, очнись! Мат, что с тобой? - Эви в отчаянии тряс спящего за плечо. - Я уже три раза будил тебя по громкоговорящей, но ты не просыпаешься. Пришлось спуститься, а ты мечешься на кровати и орешь что-то непонятное.

Мат остановившимся, еще мутным от сна взором смотрел в потолок.

- Приговор вынесен...

- Что ты мелешь? Проснись же, Мат, пора!

Мат провел рукой по лицу.

- Ты прав, до этого мы еще не дожили. - Он рывком сел на кровати. Что, отозвались? Впрочем, это ясно, потому ты и здесь.

- Отозвались, но я ничего не понял. Твердят одно и то же, а что, не пойму.

Мат рассмеялся.

- Так ведь это автомат! Чудак ты, Эви, право.

- Допустим. Но почему он все время повторяет: "На Деймосе и Фобосе посадка запрещена". И дальше: "Принимает только Луна, центр, южная сторона, Клавиус". Чушь какая-то.

- Что же здесь непонятного? Оба спутника Марса нам не нужны, эта планета сейчас на четверть орбиты опережает Землю. Слишком далеко. А вот Клавиус, это важно. Ты говоришь, Клавиус принимает?

- "Принимает только Клавиус". Так я записал.

- Очень хорошо. Надеюсь, нас занесли в реестр?

Эви старался не отстать от Мата, со всех ног бросившегося к лифту.

- Куда нас занесли, ты сказал?