Сверхновая

— У вас есть ум? — сердито сказал Олег, помогая Костикову подняться. — Я же мог вас убить! Как себя чувствуете?

— Вроде нормально, — ответил капитан. — Немного кружится голова. Пожалуй, сяду на стул. Не беспокойся, на тренировках бывало и хуже.

— Если бы вас на несколько минут не положили в реаниматор пришельцев, вы бы головокружением не отделались! — возразил Олег. — Дольше не держали, потому что тогда в школе был бы ваш спецназ. Так что долечиваться будете самостоятельно. Я вас ударил непроизвольно, поэтому не извиняюсь. Незачем было устраивать дурацкие проверки.

— Значит, это действительно вы, — довольно сказал Костиков.

— Вы и раньше были в этом уверены, — сказал юноша, — иначе не прибыли бы в школу в таком представительном составе. Как на нас вышли? Из-за экстерната?

— А вы совсем не боитесь, — заметил капитан. — Это из-за пришельцев?

— Из-за вас, — ответил Олег. — С какой стати я должен бояться? Никто из нас не сделал ничего предосудительного, наоборот, мы вам помогли, причем намного больше того, о чем вам известно.

— А почему тогда не вышли на нас?

— А для чего? — спросил юноша. — Связь с вами не дает нам ничего, кроме контроля с вашей стороны и лишних сложностей в жизни. С вами все равно пришлось бы контактировать, но это хотели сделать позже. Ну нашли вы нас, и что дальше? Пришелец и так знает, что вы хотите вступить с ним в контакт, и этого не боится, просто не хочет. И мы его вчетвером не переубедим. Вы не получите никаких знаний и помощи, кроме той, которую уже получили. Возможно, он с нашей помощью предотвратит несколько терактов и сделает человечеству еще один подарок, помимо восстановления озонового слоя.

— Значит, он один, — сказал капитан. — Не скажешь, как долго будут летать его станции?

— Он их уберет перед отбытием, — ответил Олег. — Улетит в середине или в конце лета. Озоновый слой к этому времени восстановится.

— А что он у нас забыл? Если этот пришелец не хочет с нами общаться, может, вы что-нибудь расскажете?

— Его звездолет получил повреждения при взрыве Сириуса, — сказал юноша. — Сейчас идет ремонт. Мы о нем почти ничего не знаем, даже внешнего вида. Выглядит, как человек, но, по его словам, от нас сильно отличается.

— А почему он с вами возится? — спросил Костиков. — Мы ему неинтересны, а что интересного он нашел в вашей четверке?

— Он к нам привязался, — ответил Олег, — а заодно развлекается. Это его слова, а не мое мнение.

— Привязался к юнцам и развлекается с ними, подставляя под пули боевиков? — с сомнением спросил капитан. — Он, вообще-то, нормальный?

— С его точки зрения, нормальнее не бывает, — засмеялся юноша. — Вы судите о представителе другой цивилизации со своей колокольни, а это неверно. Рассуждаем мы одинаково, а вот мотивы поступков могут быть разными. Кроме того, мы в его забавах ничем не рискуем. Каждому для охраны выделено небольшое разумное устройство, которое нельзя обнаружить и уничтожить. Мы их называем защитниками. Защищают от всего, а когда это трудно, эвакуируют на корабль. В меня можно без малейшего вреда стрелять из пулемета.

— А что еще вам дали?

— Только улучшили мозги и сделали в четыре раза сильнее тренированного человека с нашей мышечной массой. Кстати, мне только что сообщили, что вам бесполезно изучать эти улучшения. Все сделано на таком уровне, который не по зубам нашей науке. Нам дали знания языков и всего того, чему учат элиту спецназа. Кроме того, тренировались в виртуальной реальности, которая ничем не отличается от нашей.

— Теперь мне понятно, почему ваше поведение не соответствует возрасту, — сказал Костиков. — В шестнадцать лет так не говорят. Непонятно, для чего эти занятия при такой защите.

— Защита не навсегда. Ее тоже уберут перед отлетом. Он хочет, чтобы у нас было больше шансов выжить.

— Это он уничтожил американские микробиологические станции?

— Он уничтожил только те, в которых были болезнетворные вирусы, — ответил Олег и рассказал всю историю, начиная с обнаружения татарских боевиков.

— Вы тоже думаете сдавать экстерном? — выслушав, спросил капитан. — Меня интересует, когда вы разделаетесь со школой.

— Месяца через два. Может быть, Зое потребуется больше времени, но ненамного.

— Это все, — сказал полковник. — Николай отпустил его в класс и дал отбой операции. В Управлении он обо всем отчитался и отправился к медикам.

— Нужно срочно сделать выборку всего самого важного из личных дел этой четверки, — приказал Южиков. — Возьмите это на себя, Владимир Сергеевич. Приложите копию записи и отправьте с курьером в Москву. К ним в квартиры кого-нибудь подселили?

— Подселили пока только к Поливиным, причем и северян, и французов, — ответил полковник — Северяне — это сдавшая экстернат девчонка и ее отец. Он майор полиции, которого к нам перевели из Магадана.

— Эту семью оставьте, а французов уберите! — распорядился генерал. — И чтобы ни к кому из них больше не было никаких подселений.

— Гость хорошо говорит по-русски, — сказал секретарь. — Его проверили и ничего не нашли, но, может быть, все-таки…