Сверх

Встретились мы с монстром на третьем этаже. Я, как мог осторожно, крался по лестнице. И у меня даже получалось, несмотря на серьезные габариты и вес. Не иначе, способность боевой формы так работала — на уровне инстинктов понимала, как и куда нужно ставить ногу, чтобы звук соприкосновения подошвы и бетонного основания, покрытого множеством камушков, был минимальным.

На площадке, остановился. Вслушался, определил откуда доносятся еле слышные уже сопящие звуки, и выглянул из-за угла. От увиденного меня не стошнило, но только потому, что я давным давно насмотрелся всякого дерьма, и банальной расчлененкой шатнуть мою нервную систему было нереально.

Но зрелище все равно было отвратительным. Коридор, посреди которого застыло что-то непонятное — будто клубок гигантских змей устроил оргию. И в основании этого непотребства — останки спецназовца. Настолько жутко изломанные, что опознать в нем того, кто недавно было человеком, я смог только по обрывкам формы и лежащему на полу тренировочному автомату.

Каким-то образом, тварь меня почувствовала, хотя я не издал ни звука. Обернулась, явив мне то самое, что у нее было за морду. Тогда я глаза и увидел. И пасть. Что-то вроде свисающей вниз бахромы, которой бывший сверх сидел на спецназовце. И этим самым жрал его.

— А я думал, ты просто мудак, Илюша… — пробормотал я. — А ты, оказывается, еще и людоед.

В тот же миг одно из щупалец выстрелило мне в грудь. Тварь не двинулась с места, а толстое бревно сбило меня с ног и отправило в непродолжительный полет до ближайшей стены.

"А что, если и меня удар в такое вот превратит?" — мелькнула дурацкая мысль. Но быстро куда-то делась. Скорее всего, оправилась на прогулку по свежему воздуху.

К счастью, стена в которую я врезался, не была несущей. Обычный простенок в полкирпича. Который остановил бы обычного человека, но вот против полутонного — спасовал. Кладка лопнула, и я грохнулся на пол, осыпаемый кирпичами и пылью.

А Абрамов уже несся на меня паровозом. В том смысле, что по рельсам и без возможности свернуть. Слово "несся", кончено же, условное — твари с щупальцами вместо ног не могут бегать. Но этот странный кракен и не полз. Он как-то неуловимо и совершенно беззвучно скользил, словно бетонные плиты, покрытие грязью, пылью и мусором, щедро полили маслом.

Часть его щупалец выступали ногами, свернувшись в такие своеобразные колеса, только не стоящие на ребре, а лежавшие на полу боком. Остальные, и их было больше, развевались по воздуху, как змеи на голове Медузы Горгоны.

Анималист, как и я, был биокинетиком. То есть, управлял формой и возможностями своего тела. Хотя "класс" был один, проявлялись наши силы по разному. Профессор Вавилов во время нашей беседы о природе сил, упоминал, вроде, что мозг человека обожает работать с шаблонами.

Я вот, например, стал Халком, потому что мое подсознание посчитало данную форму оптимальной, а самое главное — достаточной, для отражения любой угрозы. Я видел Халка в кино еще в прошлой жизни, и в момент опасности принял эту форму. Допельгангеры копировали внешность других людей, которых когда-то видели, а Силачи отращивали пудовые кулаки и прочную броню — в общем, кому на что воображения хватало.

Анималисты в этом ряду стояли особняком. Почему-то могли превращаться только в животных. Черт его знает, что это за выверт сознания. Но пусть бы их. Нравится кому-то считать, что у него внутри живет тотемный зверь. Но медведь — понятно. Пантера, волк, да даже крокодил — это тожп понятно. А что должно твориться в голове у того, кто перевоплощается вот в ЭТО, понять было выше моих сил.

Но я о другом вообще-то сказать хотел. Наши силы — из одного корня. И то, что мог он, наверное, мог повторить и я. Не в полном объеме — нафига мне превращаться в кракена, но здравая мысль в облике Абрамова была. Крохотная, некий принцип даже, а не мысль. Щупальца.

Навстречу спешашему ко мне кракену полетело копье из плоти и кости. Я просто приказал своей ноге — после падения, она как раз смотрела в сторону монстра — вытянутся, удлиниться, и обзавестись острым костяным шипом на конце. И у меня получилось.

Враг взревел, когда острый нарост пробил его "головогрудь". Лопнули сразу несколько глаз, попавших под удар. Остальные — не вру! — скользнули по поверхности в стороны, подальше от раны. Сама тварь чуть сбилась с курса, врезавшись в другой простенок. Упала. Но не сдохла. Тут же начала ворочаться, поднимаясь. Как и я.

Впрочем, на такой чудесный результат, как убийство монстра одним ударом, я и не рассчитывал. Это было бы слишком просто, а значит не мой вариант. Но чудище, при этом, я ранил. Не знаю насколько серьезно. На пол хлынули целые потоки черной, похожей на нефть субстанции, служившей ей кровью.

Рев чудовища меня оглушил. Но я не стал ждать, пока он придет в себя. Выдернул свою ногу из его тело, "потянул" ее к себе, превращая по ходу движения в стандартную конечность, которую нормальные люди используют для ходьбы. И закончив с преобразованием, прыгнул на Абрамова. Который к этому времени начал подниматься.