Помочь всем организациям было невозможно — не хватало работников и для центра. Но, как ни странно, читая все эти письма с самыми настойчивыми и срочными требованиями, Свердлов испытывал чувство радости — неимоверно расширился круг деятельности партии на местах! На письме из Одессы Свердлов написал: «Необходимо послать к 5.XII в Одессу на съезд фронтовой 1 чл. ЦК и 2 от ЦИК Советов». Тут же пометка: «Уже послано».
На категорическое требование, пришедшее из Вятки, Секретариат ответил: «…ваше требование на работников останется временно нами неудовлетворенным, ибо людей нет совершенно… Конечно, товарищи, положение ваше крайне тяжелое, но все же выход из него вам придется искать собственными силами, руководясь статьями „Правды“.»
Эти письма написаны в первые два месяца после Октября. Твердая уверенность, что в ходе борьбы за укрепление органов власти из рабочих и крестьян, солдат и матросов вырастут новые силы, — эта уверенность Свердлова и других работников Секретариата вполне оправдалась.
В эти дни инициативу нападок на новую власть и попыток ее ликвидировать взяло на себя эсеро-меньшевистское руководство Всероссийского исполнительного комитета профсоюза железнодорожников (Викжель). Каменев, Зиновьев, Рыков и другие капитулянты поддержали эсеро-меньшевистский лозунг создания «однородного социалистического правительства». На переговорах с Викжелем они не возражали против требования отстранить Ленина. Они дали свое согласие на создание вместо ВЦИКа «Временного народного Совета».
Ленин потребовал немедленно пресечь штрейкбрехерскую политику Каменева и других капитулянтов. Свердлов вместе с Дзержинским, Урицким, Бубновым решительно выступили против правых оппозиционеров и полностью поддержали Ленина.
Яков Михайлович заявил, что ни в коем случае нельзя отступать от принципа Советского правительства, от программы, принятой на съезде Советов. Центральный Комитет принял 1 ноября постановление, написанное рукой Свердлова. «Считая, — говорилось в постановлении, — на основании опыта предшествующих переговоров, что соглашательские партии ведут эти переговоры не с целью создания объединенной Советской власти, а с целью внесения раскола в среду рабочих и солдат, подрыва Советской власти и окончательного закрепления левых эсеров за политикой соглашательства с буржуазией, ЦК постановляет: разрешить членам нашей партии, ввиду уже состоявшегося решения ЦИК, принять сегодня участие в последней попытке левых эсеров создать так называемую однородную власть с целью последнего разоблачения несостоятельности этой попытки и окончательного прекращения дальнейших переговоров о коалиционной власти».
Между тем Каменев, избранный 27 октября председателем ВЦИКа, использовал этот высокий пост для борьбы с партией. На заседании ВЦИКа в ночь со 2 на 3 ноября Зиновьев прочитал резолюцию ЦК большевиков от 1 ноября и тут же заявил, что эта резолюция фракцией большевиков еще не обсуждалась. Был объявлен перерыв на час, после чего Каменев предложил резолюцию, в которой в противовес решению ЦК выдвигалось требование создания правительства из всех «социалистических» партий и включения в состав ВЦИКа представителей ряда несоветских организаций, в том числе и буржуазной Петроградской думы. Эсер Карелин выразил свое «полное удовлетворение» таким предложением Каменева. Воспользовавшись тем, что на этом заседании отсутствовала значительная часть большевистской фракции, не было многих членов ЦК и членов Совнаркома, капитулянты при поддержке эсеров и меньшевиков приняли эту резолюцию.
Создавалось крайне опасное положение.
Ленин, Бубнов, Дзержинский, Свердлов, Сокольников, Сталин и другие члены ЦК ультимативно потребовали от раскольников подчинения партийной дисциплине и проведения той политики, которая была определена решением Центрального Комитета.
В ответ на это требование Каменев, Зиновьев, Рыков, Ногин и Милютин заявили о своем выходе из ЦК и об оставлении постов в советских органах. Так штрейкбрехеры Октября Каменев и Зиновьев стали дезертирами. 4 ноября Ногин от имени группы народных комиссаров (Рыков, Милютин, Теодорович, Рязанов и др.) заявил на заседании ВЦИКа о выходе их из Советского правительства. Все больше становилось очевидным, что штрейкбрехеры решили перенести борьбу в стены советского парламента.