Сватовство

— Мы танцуем, как нас райкомовцы учат: два прихлопа, три притопа, — торопливо вмешалась Татьяна, будто Тамарка и не говорила ничего. Сказала так, а сама, пугаясь, подумала, что ее вмешательство можно истолковать по-разному: вот, решат, и она зазывает их на танцы.

Тамарка, видно, так и восприняла ее слова:

— А и правда, будем танцевать, как райкомовцы учат.

— Ну, Братушева, даешь, — не осуждая и не одобряя ее, покрутил головой Бойправ. — С тобой много не наскучаешь.

— А с вами? — уже теряла всякую меру Тамарка.

— Не знаю, не знаю… Может, и не соскучилась бы, — притворно вздохнул Бойправ. — А если Лиза моя прибежит да оттаскает тебя за волосы, что станем делать?

— Меня-то пошто? Может, Таню? — вскинула на него насмешливый взгляд Тамарка. — Я с вами, Сергей Павлович, танцевать и не собиралась. Я вот с ними, — кивнула она на Юрия Ивановича.

«Ну, не зараза ли?» — ужаснулась Татьяна и сказала:

— Нет, я с женатыми тоже не буду.

— А что такое? — игриво удивился Бойправ.

— Выговоряку влепят и вам и мне.

— Ма-ка-ро-ва, — укоряюще протянул Бойправ. — Ничего ты, оказывается, не понимаешь. Выговоряку влепят… Да ведь выговора дают и снимают, а впечатление остается.

Тамарка присела от хохота. Юрий Иванович натянуто заулыбался. По всему было видно, что ему не нравился такой разговор.

Татьяна потянула Тамарку за рукав:

— Пошутили и хватит. Пошли.

Тамарка заупрямилась:

— Да подожди ты, дай с хорошими людьми посмеяться. Еще натанцуемся за свою жизнь.

Татьяна отпустила Тамаркин рукав и пошла в темноту одна. Тамарка не обратила на ее жест никакого внимания.

— До свидания, — уже от киоска попрощалась Татьяна с Бойправом и Юрием Ивановичем.

— До свидания, Макарова, — ответил Бойправ. — Ты правильно делаешь. С нами кашу не сваришь. У нас на уме взносы да база роста.

— Наговариваете на себя, Сергей Павлович, — возразила Тамарка. — Лиза сумела как-то с вами кашу сварить.

— Ох, Братушева! Так мы же с ней вместе доклады писали. Тут, когда обалдеешь, полдела голову потерять.

Татьяна медленно шла по тротуару, надеясь, что Тамарка вот-вот догонит ее.

У гостиницы опять рассыпался неудержимый, бесстыдный смех.

— Много потеряете, — напирала Тамарка. — Молодость-то у человека одна.

Татьяна поймала себя на мысли, что согласилась с Тамаркиными словами — молодость-то у человека одна, — и услышала сзади дробный перестук каблуков.

— Тань, подожди! — сквозь одышку попросила Тамарка.

Бойправ повеселевшим голосом крикнул вдогонку ей:

— Братушева! Мы вот сейчас дебаты закончим, так я Юрия Ивановича командирую к вам. Ему можно потанцевать, он холостой.

Тамарка с хохотом ответила ему:

— Да ведь мы Юрия Ивановича и звали, не вас.

Татьяна никогда не видела Тамарку такой: «Да что она, совсем стыд потеряла?» — и в какой раз укорила себя, что согласилась с нею пойти на танцы.

5

Парк уже по-осеннему сквозил, продувался ветрами. А на танцевальной площадке, устроенной над овражным обрывом, и совсем было холодно. От реки наползал туман. Лампочка, вкрученная в жестяной отражатель, была прикреплена к столбу ненадежно и качалась как маятник, бросая свет то в дальний угол выгороженного перилами и дощатыми скамейками танцевального настила, то на запутавшиеся среди деревьев тропинки, укрытые пожухлыми тополиными листьями.

Петькин мотоцикл был прислонен к столбу под лампочкой, и Петька, указывая на него, спрашивал:

— Ну, кого прокатить, сказывайте? — и умоляюще смотрел на Татьяну.

— Завезешь куда — и дороги назад не найти, — смеялась Татьяна.

— Да никуда не завезу, — на полном серьезе уговаривал Петька. — Прокачу по Березовке и обратно.

— Ой, обманешь, — подзадоривала Татьяна. — На тебя надеяться-то, как на весенний лед.

Тамарка стояла рядом, сердито покусывала губку.

— Ну? Поехали? — Петька заглядывал Татьяне в глаза. — Раз! Два!

— Мы танцевать пришли, — отказалась Татьяна. — Вот приглашай Тамару, а я осмотрюсь немного.

— Да чего танцевать? Чего танцевать? Одна мелюзга танцует…

На площадке, как и предчувствовала Татьяна, порядочных-то людей и не было, кружились одни школьники. У них на сентябрь отменили занятия, рассовали всех по ближним колхозам убирать картошку. Вот и веселятся теперь по вечерам, заботы нет, что уроки не выучены. Хорошее время для них настало, бесись сколь охота.

Пары намеренно налетали одна на другую, сшибались, как молодые петушки, девчонки визжали, ребята неистово хохотали, подставляли соседям подножки. Баловство одно, а не танцы.

Грянула новая музыка.

— Танцуйте, танцуйте. — Татьяна прошла в левый, почти не высвечиваемый лампочкой угол и села на скамейку. От реки наносило холодом, и она, как в муфту, спрятала руки в рукава кофты.

Тамарка с Петькой замешались в суетливой толпе, которая, поглотив их, двинула по неспокойному кругу и вывела наконец к Татьяне. Татьяна увидела, как Тамарка отчаянно вытаптывала на досках непонятную дробь и чего-то сердито выговаривала своему партнеру. Петька, улыбаясь, слушал ее и все крутил головой, кого-то высматривая в темноте. Татьяна поняла, что он ищет ее, и задвинулась еще дальше в угол.