Свартхевди - северянин

       - А? Что? - спросонья я мало что соображал - братец Кетиль? Что ты хамфамжум... - это брат заткнул мне рот ладонью.

       - Быстрее, вставай, дурень, рассвет скоро, надо уходить отсюда!

       На улице к нам присоединился Орм, помахивающий кожаной колбаской (не той, о которой вы все сейчас подумали!), также наблюдалась на крылечке странная картина: лежащий лицом вниз Квист Финнсон, в руке у которого находился пустой бурдюк, судя по витавшему вокруг запаху, из под браги, и привалившаяся к стене сруба фигура, едва различимая в темноте, тоже с бурдюком, из которого эта фигура шумно глотнула.

       -Удачи тебе, Свартхевди, благодари братьев - произнесла фигура голосом Гуннара Гримсона - И не теряй времени... Жеребец стоялый...

       Я даже в темноте почувствовал, что он улыбается.

       Пока мы задворками пробирались к нашему подворью, Орм шепотом просвещал меня о деталях побега.

       - Я как узнал, что тебя Финн на дочке прихватил, так не знал куда поначалу и бежать, что делать, Кетиль, вон, за железо схватился - тебя освобождать, но я ему глупостей делать не дал, и другое предложил. Мне будто Локи на ухо шепнул, что делать - Орма распирало от гордости за содеянное - Поперву, побежал я в дом к Ауд, да надоумил ее больной прикинуться, да матери об этом сказал, как назад вернулся. Мама к жене Хегниевой и побежала, Ауд то на сносях, ты не знал? Не важно. Это чтобы мама не прознала раньше времени, про любовь твою неземную, к одной деве непорочной, а то пошла бы к Финну еще... Потом Гуннара подговорил, чтобы он пошел, да за удачу Финнову выпил, с Квистом. Квиста-то, сменить забыли на радостях, так и сторожил тебя, пока остальные праздновали! А когда они с Гуннаром ночью хлебали брагу, мы с Кетилем подошли незаметно, и получил Квист Финнсон по своей пустой голове вот этим.

       С этими словами Орм показал мне кожаную колбаску, туго набитую песком.

       Такой пленников будущих глушить весьма сподручно, Олаф мне штуки, ей подобные, показывал. И правда: посиди-ка на веслах, да не легких лодочных, а тяжелых, для драккара или шнеккера которые, и с секирой или с мечом поупражняйся вдоволь - рука будет куда как тяжелая. А если пленника надо поймать, броней не защищенного, или девку красивую? Они ж брыкаются, а железом их бить нельзя - попортить можно. И кулаком нельзя, девок особенно - кому потом корявую пристроишь? Вот и приноровились шить из кожи или толстого полотна чехол, набивать его песочком, да всяких нежных созданий им по головушке и потчевать. И все довольны!

       Ну, почти все - пленников не считаем.

       А выглядеть это будет, будто упились они браги, и Гуннар подтвердит, что пили, пока в сознании оба были.

       Вот он отчий дом! Затворив тихонько скрипнувшую дверь, Орм запалил несколько лучин.

       - Ты, Сварти, как я понял - жениться на Турид не собираешься?

       - Нет, конечно, братец, глупостей не спрашивай.

       - Так вот, Сварти... такое дело... Уходить тебе надо. Из борга. Насовсем.

       - Да понял уже, не дурак, - понуро ответил я - Финн так просто не отступится, иначе авторитет потеряет в борге совсем.

       - Не просто так уходить, - продолжал Орм - Он ведь хольд все-таки. Надо еще так сделать, чтобы он к семье нашей придраться не смог. Батя-то в походе, он бы еще смог с Финном поспорить и с Торстейном тоже, но вот нет его, а мое слово против ихнего... Сам понимаешь.

       - Да что уж тут непонятного - я тяжело вздохнул, но что тут вздыхать: уж если сел на рум драккара, пищи, но греби - Ты придумал что-то, братец? Так говори, не тяни кота за яйца.

       - Чтобы Финн нашу семью обвинить не смог, если уж тебя упустил - надо тебя изгнать - Орм отвел глаза в сторону - Из рода нашего. Я, как глава временный, право на то имею. Матери потом все объясню, и отцу. А то Финн на тинге нас обвинит в помощи насильнику, и, ладно бы виру спросит, за Турид, а за твой побег, может и на перекресток позвать, чтобы на секирах судиться. Ладно бы, меня вызовет, а если Кетиля? Этот козий выпердыш хоть и не молод, но хирдман один из сильнейших, батя с ним справится, Хегни тоже, я - уже вряд ли, а Кетиля он нашинкует, как ветчину на празднике равноденствия! - Орм поморщился - А если сделаем, как я задумал, то права не будет у него, за изгнанника спрашивать с нас. А батя как вернется, так и решит, что делать дальше.

       Тоскливо. Стать изгнанником, от которого отречется семья - немногим лучше смерти. Но выхода другого, и вправду, не видно.