Свадьба вампира

Завидев подъехавшие машины, разрозненные до этого кучки слились в единую шеренгу, размахивая руками и предлагая убираться.

– Выходим! – Рахит первым выскочил из машины и распахнул дверку молодых.

Грянул марш Мендельсона. На привезенных подмостках сверкал медью настоящий духовой оркестр. Ежов вывел ошеломленную Пуму из машины, она поняла: сюрприз был исключительно для нее, а как разыграли? Жених подхватил ее на руки и под бурные аплодисменты сделал круг почета. Нет нужды описывать детали, все свадьбы похожи, как и пикники на природе. Когда волна восторгов спала, Рахит отозвал молодых в сторону, и представил трех гостей, державшихся особняком. Это были городской прокурор, друг покойного Петра Тимофеевича, секретарь какого-то райкома и председатель избирательной комиссии. Они поздравили жениха с невестой, вместо подарков вручили свои визитные карточки, вроде оказались тут случайно, обещали содействие и пророчили Ежову победу на выборах. Тут произошел конфуз. Подскочил бородатый корреспондент и начал щелкать фотоаппаратом. Забыв попрощаться, чиновники спешно покинули поляну через ельник, треща ветками, как напуганные лоси. На повороте их поджидали машины с шоферами, моторы взревели и унесли их прочь под смех в кустах. Лев Ильич справил малую нужду, шампанское требовало свободы, и бегство официальных лиц он воспринял как личную победу.

– Чего это они, – удивилась Пума. – 50 километров от города.

– Мимо ехали, животы заболели. – Ежова интересовала невеста, он полез целоваться. Рахит тут же деликатно удалился, оставив молодых наедине. Порядочно устав от музыки, шума и пьяных гостей, они направились к реке, желая побыть вдвоем, вышли на берег. Вода негромко бурлила внизу, подтачивая обрыв под ногами молодых, солнце еще высоко, день в разгаре, птицы трезвонили, до вечера далеко, а до брачной ночи еще дальше.

– Хорошо, – вздохнула Пума грустно, словно юная девица, которой предстоит расстаться с невинностью, а мир так прекрасен. – Ты меня любишь?

Вместо ответа Ежов снял с нее фату, озорной ветерок налетел с реки на пригорок, растрепал сосны и волосы невесты заодно привел в легкий беспорядок.

– Очень люблю, – сказал он, наклонился, и вдруг замер.

– Я тоже, Серж, – она сама его обняла, приникла, подняла лицо и закрыла глаза в ожидании поцелуя, которого не последовало. Жених стоял как истукан, совершенно окаменев.

– Что случилось, Серж?

Он молчал и смотрел куда-то вдаль. Она повернулась в направлении взгляда. Он смотрел на другую сторону реки. Ничего интересного не было, какой-то бородатый мужик в телогрейке собирал сучья, там тоже дымился костерок.

– Серж, – сказала Пума. – Ты меня разлюбил, да? Жалеешь. Так и скажи! Отдай мою фату.

Он отдал головное украшение, и снова уставился на тот берег.

– Противный жених попался, – она водрузила кисею на голову. – Совсем от счастья обалдел?

– Валерка, – сказал Ежов мертвым голосом.

– Какой Валерка.

– Драма.

– Не смешно, Серж – она готова была заплакать. – Не пугай меня.

– Видишь того мужика? – он указал рукой. – Это Валерка.

– Этот с бородой? Похож. Ну и что, – не понимая причины его тревоги, она вдруг громко крикнула. – Эй!! – и замахала руками, стараясь привлечь внимание мужчины, заготавливающего дрова для костра. Услышав крик, мужчина поднял голову, выпрямился и помахал в ответ топором.

Ежов стал белеть, и дышать перестал.

– Что с тобой, Серж? – испугалась Пума, взглянув на него.

Он ее не услышал, глаза закрылись. Челюсть вдруг отвисла, а потом захлопнулась, зубы клацнули, он повалился наземь. Начался припадок. Пума истошно закричала, призывая на помощь. Когда гости подбежали, судороги уже кончились. Белый как мел, он поднялся, мол, споткнулся, за реку больше не смотрел, да и мужик куда-то делся. Пума была разочарована и напугана одновременно. Пикник был испорчен. Половина гостей откланялась, не ожидая от дальнейшего празднества ничего хорошего, так все наелись и напились. Пума и Рахит предложили Ежову перенести развитие банкета на следующий день, и ничего тут особенного, здоровье, но он воспротивился, уверяя, что прекрасно себя чувствует. Вероятно, опасался, что бюллетень освободит невесту от обязанностей брачной ночи, а кому интересно лежать с градусником под мышкой и слушать заботливые вздохи, когда есть законное право порвать эту ночь, чтобы запомнилась до глубокой старости.