Свадьба отменяется. Помолвка

Но я отвлеклась… так вот, убрав следы произошедшего, я завернула Милли в старый платок и отправилась в младенческую… в каждом монастыре есть такая. Обманутые и принуждённые к внебрачной связи девушки приносят к дверям монастырей своих несчастных малышей, зная, что их не оставят без еды и крова. Я уже в тот момент решила взять Милли в воспитанницы, только обдумывать детали было некогда…

Едва я успела вернуть на место амулет королей, как сработал срочный вызов, меня искали. Я положила Милли в одну из дальних свободных кроваток, набросила отвод глаз, чтобы никто не обнаружил её раньше времени, и поспешила на зов.

В приёмном зале умирала юная роженица, у неё была горячка и потеря крови, а я мало чем могла помочь, все силы истратила на защиту и поддержку Анни. Нет, я не отступила, боролась до последнего, но всё, что мне удалось, – это спасти ребёнка. Однако девочка была невероятно слаба, даже не верилось, что она доживёт до приезда отца.

Завернув почившую, как положено, я позвала служку и велела отвезти бедняжку вниз, в зал погребения. Всех умерших в стенах монастыря принято на рассвете предавать огню. Впрочем, вы и сами знаете, это всеобщее правило.

Ребёнка я собиралась отнести сама. Мне хотелось взглянуть на Милли, а младенческая была по пути. Взяв на руки сиротку, я отправилась в свои покои, надеясь, что после тяжёлой ночи удастся хоть немного отдохнуть. И тут возле входа послышался шум и крики. А в следующий момент сработала моя сигналка. Я сразу поняла, что прибыли люди Хисса.

Не знаю, как я додумалась… сама потом удивлялась, из последних сил запустила заклинание очистки памяти помогавшим мне послушницам и помчалась к Анни. Она ещё не спала, и я сразу принялась за дело. Сначала уколола себе и ей пальцы и дала клятву крови, что никому не скажу правды до тех пор, пока не увижу, что никому из нас больше не грозит со стороны Хисса и его людей никакая опасность. А условием выставила здоровье Аглессы. Потом бросила в королеву лёгкое заклинание сна и временного очищения памяти, перепеленала сиротку в новые полотна и уложила рядом с королевой.

И села ждать. Он ворвался мокрый и злой: настоятельница весьма упорная леди, и уломать её на обыск оказалось непросто даже Хиссу. Увидев королеву и ребёнка, советник коршуном бросился на них, хотел взять Сел… но я была наготове.

– Лорд Хисланд, – произнесла я жёстко, выхватив малышку у него из-под носа, – недавно в этой комнате прозвучала клятва крови. Если она будет нарушена, умрет маленькая, ни в чём не повинная девочка, которую два месяца назад родила одна из фрейлин в Бернитском замке.

Он побледнел как полотно, и я поняла, что выиграла.

– Чего ты хочешь? – спокойно спросило это чудовище, и я видела по его глазам и ауре: если потребую слишком многого, то могу не дожить и до обеда.

– Очень мало, жизнь за жизнь. Сегодня же я отдам этого ребёнка первому, кто пожелает взять сиротку, а вы поклянётесь, что никогда не станете её преследовать.

Он думал почти десять минут, затем заявил:

– Сначала я намерен проверить, есть ли в этом ребёнке королевская кровь.

И достал привезённый с собой королевский амулет.

– Представляю, какие страшные минуты ты пережила, – выдохнул Гиз и притянул жену к себе. – Как жаль, что этот негодяй уже умер.

– Ты не первый, кто это говорит, – невесело усмехнулась Тренна. – Ленбар сказал то же самое.

– Вот потому мы и сидим за одним столом, – хмыкнул Гизелиус, – что одинаково относимся к подлецам. Догадываюсь, как обернулись события.

– Вот только я тогда не могла даже додуматься и очень порадовалась, что Сард заставил меня всегда носить простенькую пряжку для пояса. Сломав её, можно на несколько минут обездвижить всех, кто находится рядом, а этого достаточно, чтобы уйти порталом.

Можете представить моё изумление, когда амулет сработал! Я сразу поняла, как ошибалась насчёт женщины, умершей ночью в монастыре. Она была далеко не так проста, как показалось мне сначала.

Ну а дальше всё уладилось очень быстро, мы произнесли клятвы и возле Аннигелл положили привезённого в корзине хорошенького двухмесячного младенчика. Хисс сказал, что это его проблема, как преподнести королеве такое чудо, и я не стала спорить.

Едва они уехали, я помчалась вниз, но не успела. Тело роженицы уже предали огню. А через два дня явился её муж, и ему отдали Риселлу. Мне даже не пришлось ничего предпринимать, чтобы никто ни в чём не сомневался: она была очень похожа на мать.

А ещё через месяц девушка, одетая по-крестьянски, принесла завёрнутую в холщовое одеяльце малышку и рассказала душещипательную историю, как её снасильничал проезжий лорд. И теперь родители гонят бедняжку из дома, но жених пообещал всё простить, если она избавится от бастарда.

Я словно случайно присутствовала при этом разговоре и предложила настоятельнице взять малышку. Ну, а дальше вы и сами всё знаете.

– Зелик, дорогой, ты уже все пирожные съел? – рассмотрев задумчивые физиономии мужчин, резко сменила тему разговора Тренна. – Тогда, может, откроешь, наконец, портал, пока нас не начали искать?