Свадьба (не) состоится

Верит она… А что если ей через время кто-нибудь доложит о Лилит? Баграт не скажет, нет. Но родители вполне могут. Или знакомые. Да кто угодно! Это лишь вопрос времени, когда она узнает. И если она узнает не от него, как потом сможет ему доверять? У нее и без того с этим большие проблемы.

Тут-то Левон и понял, что пора и перед Кирой покаяться.

Он прокашлялся в попытках прочистить горло. Но голос все равно звучал сипло, как во время сильной простуды:

– Кир, я тебе сказал, что ездил в Москву, но это не совсем так…

– А куда ты ездил? – тут же насторожилась она.

– Я летал в Германию, – проговорил он с виноватым видом. – Расставаться с невестой.

– С кем? – пропищала она.

И в этот момент ее глаза стали точь-в-точь как у Лилит, когда он разрывал помолвку. Глаза обиженного, больно раненного олененка. Огромные, невероятно грустные.

Левон поморщился, видя, что натворил своим признанием, но назад уже не повернешь.

Он поспешил объясниться:

– Эту помолвку устроили мои родители. Я был в раздрае, мне хотелось в жизни какой-то определенности, семьи. Я поэтому согласился. Но любви не было, я вообще никого не любил так, как тебя, а ее не любил совсем. Сейчас понимаю, что вообще не стоило соглашаться на ту помолвку. Мы даже не наладили отношений как таковых…

– Зачем ты мне врал? – спросила Кира полушепотом. – Говорил, что ни с кем не спал… Господи, зачем? Я же не требовала от тебя никакой верности!

– А я не спал! – с жаром заявил он. – Говорю же, с этой женщиной у меня вообще ничего не было…

– Ты прикалываешься надо мной? – с болью в голосе просила она. – Наша помолвка длилась четыре месяца и за эти месяцы мы, считай, жизнь вместе прожили. Я уже молчу о постели…

– Ничего того, что у меня было с тобой, с ней не было! – попытался он объяснить. – Мы не спали, она девственница. Наверное… Не знаю, не проверял.

Киру это объяснение совсем не устроило. Она громко всхлипнула, а потом спросила с надрывом:

– То есть, будучи помолвленным, ты мне замуж предлагал, спал со мной… А ее типа про запас держал? Или это я была про запас?

– Кирочка, все не так… – начал он с болью в голосе. – Послушай меня, пожалуйста. Я давно решил с ней расстаться. Мы не виделись с тех пор, как я уехал в Анапу. Я бы разорвал помолвку раньше, просто она была в Германии, и я…

– Если бы хотел расстаться, сразу слетал бы! – она вдруг вскинула на него гневный взгляд. – Или позвонил! Чего проще позвонить?

Левон шумно вздохнул, попытался объяснить:

– Говорю же, этот союз устраивали родители. Я не мог разорвать помолвку по телефону, это неуважение. Я и так ее унизил тем, что отказался жениться. Сделай я это по телефону, это было бы несправедливо, низко…

И тут Кира издала нервный смешок, а потом спросила с обидой:

– Ну да, меня, значит, без объяснений с чемоданами выставить можно, а к ней надо слетать в другую страну, чтобы все разъяснить… Отношение налицо, Левон!

Он еще некоторое время пытался ей все объяснить, как-то сгладить ситуацию, но все, чего добился это резкого:

– Иди вон! Видеть тебя не могу!

Кира его попросту выгнала. А самое паршивое в этой истории то, что выгнала за дело.

Глава 49. В луже…

В шикарном кабинете Баграта неожиданно стало тесно.

Вот уже трое братьев Саркисян устроились здесь за тремя столами. Один, самый большой, для Баграта, второй, поменьше, для Левона. Но сегодня рабочие занесли и третий – для Артура, который тоже был принят в штат пиар-менеджером. Приехал набираться опыта. Из-за отсутствия лишних кабинетов он, как и средний брат, временно разместился у старшего.

Левон смотрел на своих братьев, на то, как задорно они что-то печатали. Мерил злым взглядом их холеные морды и завидовал.

Сидят себе спокойно, работают, и в личной жизни что у одного, что у другого полный штиль, гладь да божья благодать. Не то что у него. Сплошные бури…

– Че нос повесил? – спросил Артур, отвлекшись от работы.

Левон лишь нахмурился, не удостоил его ответом. Глянул на телефон. От ненаглядной недотроги ни ответа, ни привета, хотя все его сообщения прочитала. И приветы, и просьбы о встрече, и попытки попросить прощения. Не нужны ей его извинения, не слышит она их, не воспринимает. А что еще сделать, Левон не знал. И с каким бубном перед ней станцевать – тоже.

– А я говорил, не хрен было Кире рассказывать про Лилит! – вдруг выдал Баграт, зыркнув на него поверх монитора ноутбука. – Ты сам себе яму вырыл, сам в нее запрыгнул и сам же себя прикопал. Кто тебя за язык тянул?

– Все равно узнала бы, – прогудел Левон, с грустью посмотрев на брата. – Лучше уж от меня, чем не пойми от кого в извращенной форме…

– От кого? – усмехнулся Баграт. – Мы с Артуром не стали бы ее просвещать. Лучше бы ты язык прикусил, а не мел им как помелом.

– Если бы не косяк с этим Пантелеевым, она бы, может, так не разозлилась! – пропыхтел Левон. – А вышло как вышло…

– А что с Пантелеевым? – Баграт состроил непонимающее лицо. – Если ты знал, что твоя Кира такая обидчивая, хотя, как по мне, обижаться тут не на что, зачем ты вообще поперся в тот номер? Стал ее проверять?

У Левона аж челюсть отвисла от такого выпада.