Однако это не мешало ее глупому сердцу биться в триста раз быстрее, стоило только бросить на Левона взгляд. Она до сих пор помнила тот головокружительный поцелуй в его номере. Губы потом долго горели после его прикосновений. Да что там, до сих пор горят, стоит только представить. Но она не будет ничего представлять!
Да, скорей всего, Левон просто хотел с ней переспать. Что еще могло ему от нее понадобиться? Он сказал, что считал ее прости господи, так что вывод напрашивался сам собой. А если бы она ему это позволила, он в очередной раз разбил бы ей сердце и укатил в закат, точнее обратно в Москву.
Только она теперь ученая. И близко его к себе не подпустит.
– Что творится в голове у этого шизика, мне искренне непонятно, – заявила она. – Больше того, мне все равно – я с ним спать не собираюсь.
– Ты подожди! – Милана подняла указательный палец. – Он тебе еще опять замуж предложит, раз не изменяла и дочку от него родила…
– А он уже! – Кира развела руками. – Ты что, не слышала? Прям в коридоре предложил. Так и сказал: раз во всем разобрались, поехали в Москву и прямиком в загс.
– О боже, – охнула Милана. – Я надеюсь, ты не поедешь?
– Естественно я никуда с этим шизиком не поеду! Еще чего…
– Тем более, что он-то, в отличие от тебя, покувыркался с другой, пока ты сопли на кулак наматывала.
– Это ты про что? – Кира прищурилась.
– Ну помнишь ту розововолосую девицу, про которую ты мне рассказывала?
– Он, кстати, сказал, что не спал с ней, мол, устроил для меня шоу…
– И ты ему веришь? – спросила сестра с вытянутым лицом.
– Конечно же нет! – возмутилась Кира. – После того, что он вычудил в новогоднюю ночь, у меня к этому человеку доверия чистый ноль.
– И правильно! – кивнула сестра. – Нет и не может быть ему никакой веры. На порог его не пускать, в диалоги не вступать, на провокации не вестись, телефон заблокировать. Пусть чешет обратно в свою Москву, там женится на ком хочет и изменяет кому хочет. Гад паршивый! Все они, Саркисяны, одним миром мазаны.
Кира кивнула, а потом задумчиво протянула:
– Только есть одна проблема. Теперь, когда он узнал, что Каролина его дочь, чувствую, фигушки мы от него так просто отделаемся.
– Кста-а-ати… – протянула сестра. – Если он думал, что Каролина не его дочь, на кой черт он тебе дал конверт с деньгами? За что были эти деньги?
Кира опешила.
Она совершенно забыла про тот конверт. Получив его, она сразу положила деньги на карту, хорошо, еще не успела их потратить. Это что получается, он ей как прости господи заплатил, что ли? На будущее авансом?
Киру буквально затошнило от новой догадки. Когда получила деньги, растаяла, дурища! Мысленно накупила дочке всякого разного. Думала – отец позаботился, в кои-то веки повел себя по-человечески. А тут вон что, оказывается.
– Я ему эти деньги в морду кину! – запальчиво проговорила она.
Впрочем, в век новых технологий совершенно не обязательно лично встречаться с человеком, чтобы вернуть ему деньги. У Киры, как и у любого современного человека, было установлено в телефоне банковское приложение.
После разговора с Кирой Левон никуда не уехал.
Он спустился вниз, забрался в машину, даже крутанул замок зажигания, но потом выключил двигатель.
В самом деле, ну сколько Кире может понадобиться времени, чтобы прийти в себя? Осознать наконец, что все это было недоразумением.
Час? Два?
Лучше он тут подождет.
Он смотрел на руль, обвитый черной кожей, на свои руки, сжимающие его. А в голове все крутилась мысль: «Как я умудрился так накосячить? Это же уму непостижимо!»
Большей глупости, чем год назад, он в жизни не совершал.
По всему выходило, что любимая женщина даже не собиралась ему изменять. Ждала его дома как примерная девочка, даже приготовила для него ужин. А он что? Привел чужую бабу и уложил в их же постель.
Ну не дурень?
Дурень!
Мести хотел кровавой, больно ей сделать хотел. Сделал. Ей… и себе заодно.
А ведь он знал Киру не пять минут! Сколько было между ними разговоров переговорено, сколькими мыслями она с ним поделилась, с какой стороны себя показала. Он же видел, что перед ним чистая душа, неизбалованная, нежная девушка, которая сильно его любила. Ее чувства проявлялись даже в мелочах – поцелуи на ночь, объятия при встрече, ежедневно глаженные ею рубашки, его любимые блюда на ужин. Ее поведение кричало о том, что в ней живет большое чувство, учитывая, какую заботу она проявляла.
Левон мог бы и раньше догадаться, что Кира просто неспособна на тот жестокий поступок, который он ей приписал. В конце концов, он был в ней уверен, пока они находились в отношениях!
А был ли? Если так легко поверил в ее измену.