Свадьба (не) состоится

– Значит, побеспокоились заранее, – продолжал злиться Левон.

Старший и младший братья встали перед ним единым фронтом.

– Мы не виноваты, мы никого к тебе в номер не тащили.

– Больше некому, – процедил Левон сквозь зубы.

– Где Лилит? – спросил Баграт с вызовом. – Пошли поговорим с ней, и если обвинит меня, то скажу ее отцу, чтобы надавал ей по губам за наглое вранье.

Поговорить с виновницей переполоха показалось Левону ценной идеей.

И вот компания из семи человек, двое из которых – младенцы, двинулась в гостиницу.

В холле их остановила администратор:

– Баграт Вазгенович, можно вас на секундочку? Кое-что произошло, я пыталась вам дозвониться…

– Не до тебя сейчас, – рявкнул он так грозно, что девица невольно попятилась обратно за стойку ресепшен.

– Но Баграт Вазгенович, Левон Вазгенович… – попыталась она снова привлечь их внимание.

Однако братья Саркисяны отмахнулись от нее и пошли к лифту. Сестры Лебедевы поспешили следом. Поднялись на седьмой этаж, направились прямиком к номеру Левона. Шаги дружной компании гулким эхом отдавались по коридору.

Левон достал ключ, открыл, и вся честная компания зашла в гостиную, к слову, абсолютно пустую.

Баграт многозначительно посмотрел на Левона, развел руками, показывая, что никого нет.

Но в этот момент из спальни раздался тонкий призывный голосок:

– Левон, это ты, милый?

Левон смерил брата ненавидящим взглядом, а тот лишь пожал плечами: мол, не при делах.

И тут случилось явление Лилит народу.

Она открыла дверь спальни и застыла в проеме.

Левон и его братья уставились на нее с отвисшими челюстями.

Всегда скромно и со вкусом одетая девица теперь предстала перед ними в пошлом розовом пеньюаре, к тому же надетом почти на голое тело, ведь белье просвечивалось. Еще и напялила высоченные каблуки.

Не знай Левон, кто она и как строго себя блюла, решил бы, что перед ним девица легкого поведения.

– О-о… – простонала Лилит, обведя взглядом присутствующих.

Она тут же поспешила обратно, громко прихлопнув дверь.

– Я ее сюда не тащил. – Баграт затряс в воздухе указательным пальцем. – Лилит, выйди, объяснись.

– Я не выйду! – раздался из спальни жалобный писк, а потом и горький всхлип.

– Значит, я ее сейчас вытащу, – заявил Баграт.

Левон представил картину того, как полуголая Лилит станет объектом прилюдного допроса, и ему стало противно.

– Я сам с ней поговорю… – буркнул он.

Посмотрел на Киру, дождался ее кивка, и пошел в спальню.

Он нашел Лилит кутающейся в покрывало, которым была застелена кровать. По ее лицу катились слезы, девушка выглядела несчастней некуда.

Хотел попытаться деликатно поговорить, но, несмотря на расстроенный вид, она первая набросилась на него с обвинениями:

– Зачем ты всех привел? Чтобы меня опозорить?

– Ты сама себя опозорила, Лилит, – прогремел он, строго на нее посмотрев. – Скажи, где серьги?

– К-какие серьги? – поначалу не поняла она.

– Не придуривайся, – снова начал злиться он. – Те, с сапфирами.

– А-а… Это она тебе про серьги сказала, да? Я их только примерила, положила обратно.

Левон шумно вздохнул в тщетной попытке успокоиться, продолжил строгий допрос:

– Какого рожна приперлась ко мне в номер в таком виде, а? Зачем?

– Я же писала тебе сегодня, – забубнила она, тут же сменив голос на жалобный. – Несколько раз писала, думала, ты понимаешь зачем…

«М-да, не вовремя я разбил телефон», – хмыкнул он про себя.

И ведь хотел сразу купить новый, но по дороге не попалось нужного магазина, а тратить время на поиски не стал, ведь спешил к дочке. Подумал, позже разберется с этим вопросом, но этого «позже» пока так и не случилось.

– Я не получал твоих сообщений и понятия не имел, что ты меня тут ждешь, пока мне Кира не рассказала, – развел он руками.

– Кира… Кира… – обиженно засопела она. – Почему ты выбрал ее, а не меня? Чем я хуже? Посмотри на меня!

С этими словами паршивка немного распахнула покрывало, в которое куталась.

– Неужели не нравлюсь?

– Немедленно запахнись, – скомандовал Левон. – Ну не люблю я тебя, что тут непонятного? Поэтому и разорвал помолвку.

– Мама привела жениха – не полюбил, папа привел жениха – тоже не полюбил. И ты не любишь. Почему? Что со мной не так? – спросила она с надрывом.

В этих ее словах Левон очень четко расслышал ноты отчаяния.

И действительно, чтобы решиться прилететь в другой город, забраться в номер чужого мужчины, будучи девственницей, это надо сильно отчаяться. Он смотрел на то, как глаза Лилит наполнялись слезами, как соленые капли бежали по щекам, и ему невольно стало жаль глупую девчонку.

– Папа привел, мама привела… – вздохнул он, прищурившись. – Пошла бы и сама кого-то нашла, кого-то, кто тебя полюбит, и кого ты полюбишь, чтобы была взаимная симпатия. Ну? Не так-то это и сложно…

– Будто ты не знаешь, что отец кого-то с улицы никогда не одобрит, – простонала она с обидой. – А я замуж хочу.

– Тебе двадцать пять, пора жить своим умом, – прогудел Левон. – Не надоело во всем слушать родителей?

– Вам, мужчинам, проще, – стояла она на своем.