Суть доказательств

— Мисс Харпер приезжала к нам каждые два месяца. Мы проводили анализ костного мозга и крови и каждый раз обеспечивали ее запасом лекарства, что составляло около двухсот пятидесяти таблеток по два миллиграмма каждая. Давайте посмотрим… — Доктор Исмаил разгладил страницы толстого журнала. — Так… Последний раз она приезжала к нам двадцать восьмого октября. У нее должно было остаться по меньшей мере семьдесят пять, а то и сто таблеток.

— Мы их не нашли, — сказала я.

— Жаль. Очень жаль. — Он поднял голову и посмотрел на меня грустными глазами. — Все шло хорошо. Она отлично держалась. Очень приятная женщина. Я всегда с удовольствием общался и с ней, и с ее дочерью.

Мы с Марино переглянулись.

— Вы сказали, с дочерью? — спросила я после паузы.

— Мне так показалось… Молодая женщина. Блондинка…

— Она была с мисс Харпер в последний раз? — перебил его Марино. — В конце октября?

Доктор Исмаил наморщил лоб.

— Нет. По крайней мере, в клинике я ее не видел. Мисс Харпер была одна.

— Сколько лет мисс Харпер приезжала сюда?

— Точно не помню, нужно посмотреть регистрационную карту. Но не меньше двух лет.

— И эта молодая женщина всегда ее сопровождала?

— Вначале не всегда, но последний год, насколько я помню, они всегда приходили вместе. Кроме того, октябрьского визита. Должен признать, на меня это произвело сильное впечатление. Приятно, когда больной получает такую поддержку со стороны родственников. К сожалению, чаще случается иначе.

— Где останавливалась мисс Харпер, когда приезжала в Балтимор? — спросил Марино.

— Большинство наших пациентов останавливаются в расположенных поблизости отелях, но мисс Харпер особенно нравилась бухта.

Нервное напряжение и недостаток сна сказались на быстроте моей реакции.

— А вы не знаете, в каком отеле? — не отставал Марино.

— Нет. Даже не представляю.

У меня перед глазами как будто вспыхнули обрывки отпечатанных на белых завитках пепла слов.

— Извините, доктор Исмаил, у вас есть телефонный справочник?

Через пятнадцать минут мы с Марино уже стояли на улице и высматривали такси. Ярко светило солнце, но воздух был прохладный.

— Черт. Надеюсь, ты права, — повторил лейтенант.

— Скоро узнаем, — ответила я, безуспешно пытаясь скрыть волнение.

В деловом разделе телефонного справочника значился отель под названием «Харбор-Корт» — «бор Ко», «бор К» с обожженных клочков бумаги. Отель относился к числу самых роскошных в городе и находился через улицу от Харбор-Плейс.

— Я скажу тебе, что у меня в голове не укладывается, — продолжал Марино, провожая взглядом очередное промчавшееся мимо такси. — С чего такая секретность? Мисс Харпер решила свести счеты с жизнью, да? Ладно, пусть. Но зачем заметать следы? Сжигать бумаги? Ты что-нибудь понимаешь?

— Мисс Харпер была гордая женщина и, скорее всего, считала самоубийство постыдным деянием. Наверное, она хотела, чтобы ее смерть выглядела естественной, и, может быть, поэтому выбрала для последнего шага ночь, когда в доме была я.

— Почему?

— Возможно, не хотела, чтобы ее тело нашли только через неделю. — Машины пролетали мимо, и я уже начала подумывать, не лучше ли отправиться пешком.

— Думаешь, она знала насчет всех этих изомеров?

— Думаю, знала.

— С какой стати?

— С такой, что мисс Харпер хотела уйти из жизни достойно. Я допускаю, что она уже давно планировала самоубийство на случай обострения болезни, так как не хотела ни страдать сама, ни мучить своими страданиями других. Левометорфан — идеальный выбор. Искать его, при наличии в доме средства от кашля, никто никогда бы не стал.

— Ловко. — Марино махнул рукой, и такси, слава богу, повернуло в нашу сторону и подкатило к тротуару. — Знаешь, я ее зауважал.

— Это трагедия. Настоящая трагедия.

— Как посмотреть. — Он сунул в рот жевательную резинку и с ожесточением задвигал челюстями. — Я бы, к примеру, не хотел оказаться на больничной койке с трубкой в носу. Может быть, поступил бы так же.

— Она покончила с собой не из-за рака.

— Понимаю. — Мы шагнули к машине. — Но одно с другим связано. Ей и без того оставалось недолго, а тут сначала убивают Берилл, потом брата. — Он пожал плечами. — Какой смысл коптить небо?

Такси влилось в общий поток. Я назвала адрес. Минут десять мы ехали молча, потом машина свернула под узкую арку и выползла в широкий мощеный дворик с многочисленными клумбами и крохотными деревцами. Швейцар во фраке и цилиндре мгновенно взял меня под локоть и сопроводил в великолепный, ярко освещенный вестибюль, отделанный в розово-кремовой гамме. Все здесь было чистеньким, новеньким, блестящим: прекрасная мебель, свежие цветы, вышколенный персонал, услужливый, расторопный, но не навязчивый.

Нас провели в офис. Менеджер отеля, мистер Т. М. Бланд, если верить латунной табличке на отполированном до блеска письменном столе, увидев нас, быстро закончил телефонный разговор. Марино не стал тратить время на любезности и сразу же перешел к делу.

— Список наших гостей — документ конфиденциальный, — радушно улыбаясь, ответил мистер Бланд.