Суррогаты

Плотность огня впечатляла. Все три орудия и два миномёта устроили настоящий шквал, длящийся всего ничего — минуту, затем последовало резкое прекращение, и в бой вступила "Тунгуска" с грузовиком. Работали расчёты крупнокалиберных пулемётов. А едва заглохли, в дело вступила пехота.

Азаровский бросился к дымящемуся танку, из открывшегося люка вырвались языки пламени, а не суррогаты.

— Ага, получили, "живодёры"…

Из иного выскочили "мародёры". Он не успел срезать их автоматной очередью из "СВУ-А" — опередила молодёжь. Если Юлька била дробью, валя суррогатов, то Петро из "Сайги" куда более приличного калибра и цельными пулями. Забрызгал кровью "гастарбайтера" Азаровского. И если бы только ей, а то майор смахнул с себя рукавом чужие мозги.

— Ну детки нынче пошли, одно слово — акселераты… долбанные!..

— Ура-Ра-А… — зашёлся Халява, поднимая зеков. Какое там, они по-прежнему лежали. Пришлось выстрелить… из РШГ. Удачно. Они подались и побежали, вот только не на штурм колонны врукопашную на "живодёров", а прочь от них. — Скоты-ы-ы…

Всё равно отвлекли внимание противника от артиллерии. Суррогаты занялись ими, разворачивая орудия колонны бронетехники в их направлении беглых зеков, как по ним вновь ударили артиллеристы при "спрутах" и миномётах. А также экипаж "Акации".

На третий залп не у всех уже хватило боеприпасы, но толку от него — противник быстро разобрался в сложившейся ситуации. Расчёт "партизан" на завесу пелены от разрывов не оправдался. Тепловизоры уловили новые цели и по ним стали работать башенные орудия.

Как и предвидел Азаровский: колонна "гастарбайтеров" не собиралась надолго задерживаться на месте, стремилась столкнуть горящую технику на обочину. Даже объехать БМД и БМП.

Преследовать разбегающихся диверсантов из числа "партизан" им было не с руки. Это грозило ненужной потерей времени по достижению цели. Вот если бы столкнулись с серьёзными силами противника, да и то вряд ли бы остановились — было очевидно: торопились. Локальные битвы не для них. Им требуется одна, способная разрушить не то что армию, а целую страну — и желательно не одну.

Разрядив обойму "СВУ-А" в тех, кто находился верхом на Т-72, Азаровский прыгнул туда следом сам, кидая в открытый люк гранату, и тут же сиганул обратно на обочину.

В башне грохнуло гулко, и наружу повалил дым. Танк съехал в кювет, сталкиваемый иным и все остальные на пути иной мощной бронетехники. Того и гляди: раздавят.

Диверсанты засуетились и по делу, стараясь откатиться, а не бежать без оглядки, подставляя спины под автоматные очереди, изредка отвечали при нечастых остановках, отползая в глубь открытого пространства — главное подальше от дороги. Пока по ним не дали залп из "Града". Одна реактивная установка залпового огня выпустила порядка десятка ракет в одну сторону, а иная — столько же в противоположную, и о сопротивлении "партизан", как и самих о них самих, можно было забыть.

* * *

Азаровский лежал без памяти, очутившись в свежевырытой яме, оказавшейся воронкой от НУРС. Он выпал на какое-то мгновение из ощущения реальности, к жизни его вернули подростки, скатившись вниз по склону в импровизированный окоп, предназначенный для круговой обороны.

— А… это вы… — отреагировал голословно майор на них. — Мы в аду?

— Ху-хуже… — затрещала девчонка.

— Что может быть хуже ада преисподней?

— Грешная земля… — выдал Пётр.

— Тю, хохол!

— Москаль… — оскалился парень в ответ Азаровскому.

— Шо ж ты мини нэ вбыв? Пожалив?

— Напротив…

— Понял, мстишь — мучиться заставляешь?

И переключившись с Петра на Юльку, Валера спросил:

— Я ранен? На мне кровь? Своя или…

Она расстегнула на нём куртку, а затем рванула тельняшку. Ощупала рукой. Петро приревновал. Что лишний раз заставило озорно оскалиться Азаровского.

— А парень в тебя втрескался по уши…

— Не смешно, — заявила Юлька, сделав майору больно.

— Всё-таки зацепило-о-о… — затянул он. — Когда-то должно было… Ох…

— До свадьбы заживёт, — ответила она любезностью ему.

— Хорошо бы и…

Пётр не выдержал сюсюканья сверстницы с грубым мужиком, выскочил за пределы воронки.

— Вот идиот! — заметила Юлька.

— Догони его, только сама не лезь под пули! И оба возвращайтесь сюда, а я пока займусь собой — своей ран-Ой…