Суррогат

– Побудь тут, я сейчас, – сказал командир двадцатой и побежал к дезинфектору. Блок дезинфекции был на первый взгляд в норме. Включив аппаратуру, он ничего подозрительного не увидел – те же облака дезинфицирующего газа. «Однако проба не помешает», – подумал он. Взяв пробу, побежал в лабораторию. Двадцать пятой на месте не оказалось. Медлить было некогда. Скорее всего, она занималась пострадавшими. Командир проверил среду, взятую из камеры, и ужаснулся – обыкновенная углекислота! А как же приборы? Почему они показывали норму? Командир кинулся вновь к камере и, осмотрев приборы, пришел к выводу: все неисправны. «Кто?! Кто это сделал?!» Командир метнулся к грузу – его не было на месте. Вот тут-то его поразила страшная догадка – чужой на корабле! И этот чужой не только завладеет грузом, но и предаст страшному риску всех на земле живущих! Первый подбежал к скафандрам. Надев что-то типа респиратора, натянул на руки длинные перчатки и открыл шкаф. Скафандры висели каждый на своем месте. Командир осмотрел их. С первого взгляда вроде все в норме. Начал прощупывать их. Тоже все хорошо. Костюмы вроде исправны. Он вынул из шкафа скафандр, но уронил его. Поднял его с пола, и вдруг его взгляд упал на ниточку, торчащую из скафандра там, где у человека проходит ахиллово сухожилие. Присмотревшись, он увидел совсем крохотную дырочку – скафандр был неисправен. Командир отшвырнул его, взял из шкафа еще – опять дыра на том же месте! И только один оказался целым, значит, кто-то приготовил его для себя. «Кто же он, этот кто-то? Где прячется? Наверное, там же, где и груз! У аварийной камеры. Там, у самоотстреливающейся капсулы! Нет, он не уйдет, не взяв скафандра! Он невидимо следит за мной», – сделал вывод командир и кинулся к Двадцатой. Он с ужасом увидел, как двадцатая укладывает каждого иммуника в кресла для взлета-посадки.

– Двадцатая! Назад! – заорал он ей.

Схватил ее за руку и побежал с ней к аварийной камере.

– Быстрее за Двадцать пятой! Ты наденешь скафандр! Ей достанется похуже, кислородная маска – все, что есть, должна выжить! – на ходу отдавал приказы Первый.

– А ты? – пыталась спросить Двадцатая.

– А я с тобой, – ответил невнятно Первый.

Добежали до лаборатории и ужаснулись, увидев Двадцать пятую, лежащую на полу с перерезанным горлом. Большая лужа крови набежала ей под голову. Двадцатая всхлипнула. Первый прижал ее к себе.

– Милая моя, все, все, надо выжить! Бегом! – командир и Двадцатая побежали к аварийному выходу. Он был открыт. Командир взглянул внутрь и… увидел груз.

– Двадцатая, быстро в скафандр и в аппарат! – скомандовал Первый.

– А ты?! Как же ты?! – Двадцатая была вне себя. – Я хочу с тобой!

– Нельзя, моя радость, мое счастье, я должен остаться, чтобы взорвать корабль. Иначе Земля умрет. Мы не имеем права рисковать цивилизацией.

Двадцатая хотела возразить, как в это время страшный удар свалил их с ног. Кто-то третий отбросил двадцатую и навалился на Первого. Завязалась страшная борьба. Этот третий оказался невероятно силен. Первый оказал ему сильное сопротивление. Но незнакомец был сильнее. Он навалился на Первого и стал душить, как вдруг обмяк и свалился на бок. Двадцатая стояла над ними, держа в руках металлический жгут. Первый еле поднялся на ноги, затем бросил здоровяка в аварийку.

– Земля его будет судить, – сказал он. – Одевайся, ну, живо!

И тут же упал у ног Двадцатой. Очнулся он уже одетый в скафандр, в аварийке, когда она стала медленно отчаливать из корабля. В иллюминаторе он увидел Двадцатую. Она смотрела на него, и слезы текли у нее по щекам.

– Ааааа! Двадцатая!!!! ААААА!!!! – заорал Первый исступленным голосом, царапая иллюминатор в бессильном отчаянии.

– Прости меня, милый мой! – донесся до него голос Двадцатой. – Вспоминай меня, хоть я и иммуноандроид, но я научилась любить! Я знаю, что такое любовь! И у меня есть человеческое имя! Я Анна!

Действие шестьдесят третье

Рудольф с нетерпением ждал иммуников. Еще бы, они должны были привезти ему сырье для изготовления кристаллов лучей смерти. Ему сообщили, что на борту корабля что-то произошло, и вместо него спускается аварийная капсула. Но Рудольфу было наплевать на все и на всех, ему нужно было сырье.

А в это самое время на борту корабля стояла зловещая тишина. Двадцатая, теперь уже Анна, стояла у андроидов. Кто-то уже умер, кто-то еще был жив. Никто не знал, как в эти мгновения перед взрывом она жалела оставшихся в живых.

– Неужели действительно ничего нельзя сделать? – молвил один из них, красивый мулат. – Может, все же как-то можно спастись нам?

Это был Двенадцатый. Анна подошла к нему, взглянула в глаза.

– Нет, милый, нельзя. Мы все заражены. Если мы не взорвем корабль, люди могут погибнуть.

– Значит, мы умираем ради них? А достойны ли они такого, чтобы за них умирали? – Двенадцатый смотрел на Анну. – Нет, ты не подумай, что я не готов пожертвовать своей жизнью ради них, я просто спрашиваю.

Вместо ответа Анна прижала его голову к своей груди.

– Не знаю, – молвила она. – Может, и нет. Но…

Она поцеловала его в лоб.