Суперзвезда

Никто никогда не воспринимал его всерьез. Они считали, что он ни на что не годен. Его слава состояла из оргий, которые он устраивал у разных друзей, развлекаясь на всю катушку с кокаином, дешевыми женщинами и громкой музыкой. Джонатан понимал, что на этой вечеринке мало его сторонников и еще меньше тех, кто готов заявить об этом открыто. Финансирование удовольствий прекратилось, потому что Джеймс, этот старый верблюд, убедил отца давать Джонанату деньги только на самое необходимое. Шпионы Джеймса донесли о его диких забавах и бешеных тратах. Ха! Будто без денег он изменит свой образ жизни. Подумаешь, меньше денег — меньше сумасшествия на вечеринках, но своим правилам он изменять не собирается. Его никто не остановит: ни Джеймс, ни Роджер, ни мисс Брысь.

Джонатан продолжал пить, мечтая, чтобы вечер поскорее закончился. Он вообще-то не собирался сюда, даже сказал, что не придет, но, хорошенько поразмыслив, понял, что это именно то, чего хотят отец и Кэсс. Поэтому он решил заявиться, надеясь, что ему удастся чего-нибудь добиться на этом вечере.

* * *

Челси, стоя на пороге патио, зло смотрела на танцующую в обнимку пару. Затем она не колеблясь подошла к танцплощадке и остановилась рядом с извивающимися телами.

— Вы, наверное, не помните, — начала Челси. — Мы встречались на кладбище.

Кэсс выглядела удивленной:

— Я… Я… помню ваше лицо. Как, вы сказали, ваше имя?

— Я не называла его, — ответила Челси сердито и добавила: — Челси Хаттон. — Затем она повернулась к Джеку, надеясь завладеть его вниманием, но ей это не удалось. Он и не думал отводить глаз от Кэссиди. Это ее обидело, и она постаралась избавиться от вскипающего вновь чувства унижения. Ей очень хотелось заявить о своих правах:

— Я девушка Джека на этом вечере.

Кэссиди, потрясенная, смущенная, высвободилась из объятий Джека и отступила назад.

— Мы просто танцевали, мисс Хаттон. Джек переживал, ожидая вас. Оставляю вас вдвоем, желаю прекрасно провести вечер.

— Перед тем как вы уйдете, мисс Инглиш, — поспешила сказать Челси, — позвольте официально представиться. Я новая звезда «Опасных желаний».

* * *

Кэссиди превратилась в красивую и умную женщину. Все следы юности и незрелости давно исчезли, она была бойцом, решительно настроенным покорить мир. Некоторые не верили в ее успех, но у нее были деньги Джеймса, и та маленькая девочка, которую он знал и сильно любил, с достоинством преодолевала все преграды. Джеймс радовался ее успехам; взяв на себя ответственность за детей Турмейна, он никогда не жалел о том, что ему пришлось пережить из-за этого.

Наблюдая, как она танцует, он подумал, что ей трудно найти партнера. Кавелли был ненадежен. Про себя Джеймс отметил, что надо обсудить это с ней утром, а пока она будет королевой бала. Он перевел взгляд на Джонатана, который едва стоял на ногах. Пьяный в стельку, он совершенно не владел собой. Роджер будет взбешен, когда наконец-то заметит это. Ему стоит помириться со своими детьми, сейчас не время вести междуусобную войну.

* * *

Была почти полночь. Джонатан все еще бродил среди гостей, напряженно думая о чем-то. Кэссиди, стоящая всего в десяти шагах от него, улыбалась гостям. Он знал, что она была причиной его унижения, забирала всю его энергию. Пчелиная матка, вся в белом с головы до ног, в окружении своих трутней — лизоблюдов и льстецов. Пчелиная матка? Черта с два, она паучиха Черная Вдова.

Ему вдруг ужасно захотелось облить вином ее дорогое платье. Он знал, что это ребячество, но ничего не мог с собой поделать. Он вышел в центр танцплощадки, отчаянно пытаясь сохранять равновесие.

Кэсс была удивлена, даже шокирована его появлением.

— Привет, сестренка. Как дела? — развязно произнес Джонатан.

Кэсс укоризненно взглянула на брата. Она не позволит ему огорчить себя и отца. За время ее отсутствия из взбалмошного ребенка он превратился в мстительного, злого пьяницу.

Официантка предложила ему шампанское.

— Может быть, тебе хватит? — прошептала Кэсс.

— А может, хватит тебе? — резко выпалил Джонатан. — Вижу, вы уже познакомились. — Он посмотрел на другую сторону танцплощадки. — Джек Кавелли, воротила номер один в Лос-Анджелесе. — Джонатан облизал губы и улыбнулся. — Да, заметил, как ты млела, Кэсс. Не напомнил ли он тебе Тома Глисона? Помнишь его, а?

В этот момент Кэсс покачнулась, слегка оступившись. Вдруг рядом появился Джек Кавелли.

— Тебе сегодня предстоит много выпить, Джонатан. Разве ты не рад? — твердо произнес Джек.

— Иди к черту, Кавелли, — огрызнулся Джонатан. Он повернулся к сестре: — Помнишь Тома, парня, который перепихнулся с тобой и засунул в твою глупую задницу? — Громко расхохотался он, не в состоянии остановиться.

Кэссиди покраснела, взгляд ее был прикован к Джонатану.

— Ты долго ждала его в аэропорту?

Джонатан говорил, его губы шевелились, но Кэсс не слышала слов. Страшные воспоминания, белая, холодная больница — все начало всплывать в памяти. Воспоминания опутывали ее ноги, она чувствовала себя в западне.