Супермодель в лучах смерти

Очарованный танцовщицей, он рассказал историю своего знакомства с Антигони. Оказывается, впервые они встретились в одной богемной компании в Нью-Йорке. Антигони тогда танцевала в третьеразрядном ночном клубе. Но не призналась в этом богатому греку. Он решил, что она студентка, и стал настаивать на встрече. Она отказалась. А через несколько дней с какими-то подружками Апостолос забрел в этот самый не слишком презентабельный ночной клуб на окраине Манхэттена. Там-то перед его изумленными глазами полуобнаженная Антигони исполнила с партнером латиноамериканский танец. Бросив приглашенных девиц, он помчался в гримуборную, дождался окончания номера и, схватив обалдевшую девушку на руки, вынес ее из клуба. Через полчаса она уже лежала в его объятиях в роскошных апартаментах на пятьдесят седьмой улице. Над кроватью висел портрет Пии.

Апостолос влюбился в Антигони сразу и безоглядно. Неделю они не выходили на улицу. Благо Пия вместе с Дженнифер отдыхала на Багамах. Огромный неповоротливый грек, словно юноша, таскал ее из комнаты в комнату на руках. Наслаждался ее молодым, спортивным телом, поражался ее острому гибкому уму и почти детской восторженности. Решение о ее будущем он принял, не задумываясь. Больше Антигони не пришлось танцевать в паршивом ночном клубе. Она стала не просто его любовницей, а другом, без которого он не мог и дня прожить. Все старые любовные связи Апостолоса с разной степенью скандалов и финансовых затрат были раз и навсегда прерваны. Она стала единственной возлюбленной неуемного в своих желаниях грека.

Пока Апостолос красочно рассказывал об этом, Антигони, млея от восторга, быстро переводила Татьяне его слова. Та мимикой сочувствовала их отношениям и периодически бросала страстные взгляды в сторону Маркелова, как бы подчеркивая, что между ними все развивалось ничуть не хуже.

Жар монолога держал всех в приятном возбуждении. Но Апостолос резко окончил воспоминания, увидев, как на дощатый помост под звуки марша две затянутые в кожу девушки выводят под уздцы грациозного, с великолепной гордой головой, пегого коня. Алые ленты были вплетены в его гриву и хвост.

Марш сменился венским вальсом, и девушки по очереди принялись приглашать коня к танцу. Он крутился на месте, поднимал передние ноги, размахивал головой в такт музыки. Потом одна из девушек взобралась на него и принялась ласкать послушное животное. Конь заржал и, казалось, хотел ответить ей взаимностью.

Вторая девушка тоже оказалась на его спине. Теперь они вместе танцевали на его мощном крупе, попеременно лаская коня и друг друга. Одна из них при поддержке другой стала пролезать под поджарым конским брюхом. Так они играли втроем, пока девушки не раздели друг дружку. После этого начались со вкусом придуманные любовные игры подружек и послушного коня. Надо отдать должное постановщикам и исполнительницам, сексуально номер возбудил всех присутствовавших. Было в нем что-то эстетско-запретное и могучее. Животная природа секса, заключенная в прекрасных телах девушек и коня, олицетворяли единство безумных страстей, бушующих в мире и в душе каждого человека.

После этого коронного номера посетители клуба долго не могли успокоиться. Апостолос, поднявшись из-за стола, приветствовал девушек, и они пили из его рук французское белое вино. А конь крутился и благодарил зрителей короткими кивками благородно посаженной головы.

Представление закончилось. И Маркелов заметил, что Татьяна успела крепко выпить. В глазах появились какие-то злые искорки. Она хотела устроить небольшой скандал и, превозмогая туман в голове, придумывала, к чему бы прицепиться. Повод не заставил себя долго ждать. Апостолос предложил Маркелову послать всем артистам по бутылке шампанского. Этого наивного желания стало достаточно. Татьяна прищурилась и, по-французски путая слова, принялась отчитывать его.

— Ты, решил, коль миллионер, то можешь всех унижать своими подачками! Конечно, любая из этих девок готова творить с тобой кое-что похлеще, чем с тем жеребцом. Ты из тех, кто презирает людей. Тебе слишком легко удалось купить Маркелова. Но в России не все такие ублюдки. Здесь есть люди, которых ты никогда не будешь достоин. Лично я не пересплю с тобой даже за миллион долларов. Хотя этот миллион мне совсем не помешает. Я лучше дам любому пьянице в подъезде, чем тебе!

Апостолос смотрел на нее удивленным взглядом и покусывал в недоумении нижнюю губу. Он никак не мог понять, откуда возникла такая злость.

Маркелов и Антигон и молча наблюдали за происходящим и не могли разобраться в истеричных обвинениях Татьяны. Французский они не знали. А та разошлась не на шутку.

— Мне плевать на твое богатство! Мы люди нищие, но привыкли к интеллигентным отношениям. И учти, с нами нельзя вести себя, как с проститутками.