Супермодель в лучах смерти

— Стоять на месте, граф. Поднять руки!

Он повернулся на голос и в тусклом свете лампочек, цепочкой идущих по потолку, увидел Лавра. За ним стоял охранник-грек с направленным на Павла пистолетом.

— Руки, граф, руки! Эти ребята не понимают по-русски. Начнут стрелять без разговоров, — сам он нарочито небрежно держал руки в карманах летней куртки.

«Это провал!» — пронеслось в голове Павла и он автоматически поднял руки.

— А теперь расскажите, граф, что вы тут потеряли? — с издевкой спросил его Лавр. — Тем более, что здесь вы уже не в первый раз. Хотите в матросы записаться?

Павел понял, что Лавр проследил его дневной путь. Чтобы предупредить Антигони, следовало говорить о чем угодно, лишь бы она услышала и отсиделась в трюме.

— Я собираюсь написать о круизе и вот изучаю корабль, — как можно спокойнее сказал они повернулся к Лавру.

— Как интересно! А мне показалось, что вам хочется заглянуть в контейнеры, предназначенные для зверофермы?

— Вот уж нет…

Лавр наслаждался поимкой графа. Он всегда подозревал его и очень жалел, что в прошлый раз Павла не пристрелили на даче. Простой человек из пригорода Калуги, Лавр терпеть не мог всяких графьев, профессоров и начальников. Ему постоянно хотелось их унизить, заставить распустить сопли, как у последнего бомжа, вынудить пресмыкаться. Поэтому он не торопился тащить пойманного к Апостолосу и Маркелову.

— Граф, я бы поверил в прогулку, но не хочется. Ты мне надоел. От тебя дерьмом несет. Испугался недоносок?

— Чего? — громко спросил Павел.

— Меня… — Лавр подошел ближе. За его спиной оказался не один, а два охранника. И оба держали пистолеты наготове.

— К чему столько пушек на меня одного? — разыграл недоумение Павел.

— Пожалуй, многовато, — Согласился Лавр. Повернулся к одному из греков, жестом показал, чтобы он спрятал пистолет и дал графу по морде.

Грек убрал пистолет в карман, приблизился к Павлу и ударил его в челюсть. Но граф вовремя убрал голову, кулак охранника пролетел, чуть чиркнув ему по лицу, а сам нападавший, потеряв равновесие, повалился на Павла.

В эту минуту раздался сухой щелчок выстрела, и грек, державший наготове пистолет, вяло осел на пол.

Павел отбросил грека на Лавра.

Охранник, почувствовав опору, удержался на ногах и рванул из кармана пистолет. Но тут Павел, уже с разворотом вокруг себя, ударил ногой по его руке. И, не давая опомниться, второй ногой попал точно в челюсть. Охранник отлетел в сторону.

Лавр, оценив обстановку, бросился к упавшему на пол пистолету. Павел последовал за ним. Лавр, в прыжке распластавшись всем телом, упал на пол и успел схватить оружие. Он выстрелил сразу, но не попал. Павел отскочил в сторону. Сзади на него навалился подоспевший охранник, и это спасло графа. Он пригнулся под тяжестью грека и перекинул его на Лавра. Раздавшийся выстрел угодил в спину охранника. А из-за него уже ногами вперед обрушился на Лавра сам граф. Каблуком ботинка Павел размозжил ему нос, и кровь залила Лавру глаза. Но он упорно продолжал стрелять, пока пуля из пистолета Антигони не успокоила его окончательно.

Павел с трудом поднялся. Гречанка не спешила к нему. Она сначала проверила валявшегося возле лестницы охранника. Он оказался мертв. Потом подошла ко второму, тот мучился в судорогах.

— Что с этим делать? — спросила она Павла.

— Погоди… — Павел старался выяснить, жив Лавр или нет. Оказалось, что его противник еще дышал. — Дай-ка мне пистолет. Что там в трюме?

— То, что и должно было быть. Стрелку зашкаливает, — спокойно ответила Антигон и.

— В таком случае, мы делаем благое дело, — произнес Павел и выстрелил Лавру в голову.

— А этого? — Анти гони указала на стонущего охранника.

— Не могу… — признался Павел.

— Но он же нас выдаст, — глухо произнесла Антигони и, молча взяв у графа пистолет, выстрелила в упор.

Шум двигателей корабля поглотил все звуки. Они медленно прошли по узкому коридору назад, в машинное отделение, миновали его и поднялись, более никем не замеченные, на нижнюю палубу. Там прогуливались нарядно одетые пассажиры, звучала музыка, раздавался звонкий женский смех.

На пути к каюте им встретился хмурый Егор Шкуратов. Он остановил Павла и долго пытался сообразить, о чем бы с ним поговорить.

— Понимаешь, граф…

И Павел понял, что ему лучше всего побыть сейчас в обществе Шкуратова, чтобы побольше народу видело их вместе. Он отпустил руку Антигони и сказал ей:

— Иди в каюту и никому не открывай. Я побуду с Егором.

— Да, да… девушка из Ростова-на-Дону… сдунь-ка отсюда, — поддержал его артист.

Не проронив ни слова, гречанка пошла дальше одна. Она надвинула глубоко на глаза шляпу и кивком головы отвечала на редкие, вежливые приветствия. Возле самой каюты ее встретила Татьяна. Прижала к стене и прошептала:

— Я тебя, сучку, предупреждала, чтобы ты не смела ночевать у графа. Разве непонятно?

Антигони хотела пройти дальше, но Татьяна схватилась за шляпу, желая сорвать ее с головы. Ничего не оставалось делать, как коротким, но сильным поставленным ударом ударить актрису по печени.