Супербомба

– Тут есть еще одна необходимость. Возможно, я экспертов приглашу, – сказал я. – Наше помещение сегодня ограбили. Не так чтобы подчистую, но взломали дверь и распотрошили аптечку. Забрали все шприц-тюбики с промедолом. Сейчас дежурный по части разбирается. Предполагает, что это солдаты из батальона обеспечения. Там народ ненадежный. Если не найдут виновных, я вызову экспертов.

– Хорошо. О ЧП я тоже доложу.

– Пока не надо. Возможно, это в самом деле солдаты. Человека после дозы промедола определить не сложно даже визуально. Если что, я позвоню.

– В любом случае позвоните. Это все?

– Нет. Еще следует связаться с Москвой, чтобы через спутник проконтролировали мой номер. Вот этот, с которого я сейчас звоню. Утром мне будет звонить Агент 2007, следует выяснить, прослушивается ли его трубка.

– Понял. Сделаю. Я жду вашего звонка.

* * *

Ждать необходимости совершить этот звонок пришлось недолго. Дежурный по танковому институту майор пришел вместе с начальником караула, хмурым старшим лейтенантом, которому по возрасту, кажется, пора было бы тоже в майорах ходить. Посмотрел виновато и так же виновато развел руками:

– Ничего подозрительного. Даже пьяных, на удивление, нет. Что будем делать?

Он спросил, заглядывая мне в глаза, надеясь на мое великодушие. Но я стойко держал неприступный вид и ответил достаточно хмуро:

– С прокуратурой вам связываться не хочется?..

– Не хочется.

– Есть другой выход. Я могу пригласить следственно-экспертную бригаду из ФСБ. Я все равно вынужден буду эту бригаду пригласить, потому что данное ЧП, как вы понимаете, имеет отношение к военной разведке, а это всегда чревато следствием. По крайней мере, чревато разбирательством, с целью предотвращения повторения подобного, когда подобное может иметь самые негативные последствия.

Майор плечами пожал, хмурый старший лейтенант сильнее нахмурился.

– Но все же – следствие.

– По крайней мере, так можно обойтись без военной прокуратуры. А предупредить ФСБ я вынужден в любом случае, – оставался я категоричным.

– Я не могу запретить вам это делать, – вынужденно согласился майор. – А все же лучше было бы вернуть шприц-тюбики из запаса нашей медсанчасти, и все. И шума никакого. А?..

– А завтра дверь снова вскроют, а у нас там могут оказаться документы с грифом «особой важности». А?..

– Мы, пожалуй, – майор переглянулся с начальником караула, – могли бы выставить здесь пост. Круглосуточный даже, если вам не помешает.

– А кто будет часовым? – спросил я. – Вы вполне уверены, что сегодня дверь вскрывал не тот, кто завтра заступит сюда на пост? Если бы вы смогли найти виновного, разговор был бы другим. А в данном случае – я ничем не могу вам помочь. Могу только обещать, что в прокуратуру обращаться не буду, но пусть эксперты посмотрят...

– А при чем здесь эксперты, товарищ капитан? – спросил хмурый старший лейтенант.

– Только эксперт сможет определить без внешних признаков, кто побывал в нашем помещении – профессионал проводил взлом или наркоман.

– Но это и без того ясно, ведь взяли-то только промедол.

– Потому что ничего больше не нашли. А искали, возможно, что-то другое.

– Звоните вашим экспертам, – вздохнул майор и снова посмотрел на старшего лейтенанта. – Я распоряжусь, чтобы машину на КПП пропустили.

Я сразу позвонил по номеру, что передал мне дежурный по штабу операции.

* * *

Я понимал, что экспертно-следственная бригада, прибывшая из Москвы в помощь старшему лейтенанту Бравлинову, точно так же, как и мы, находится здесь в помощь ему, еще где-то устраивается в чужом городе и, вполне возможно, не имеет условий для оперативной работы. И потому не ожидал ее скорого появления на месте. Тем не менее, воспользовавшись ночной пустотой городских дорог, бригада прибыла к нам меньше чем через час, на микроавтобусе «Фольксваген». От ворот их проводил сам дежурный по танковому институту, но, оценив обстановку, умно и тактично сразу же удалился.

Из всех прибывших мне представился только седой сдержанный человек в строгом гражданском костюме:

– Подполковник Ставров.

– Здравия желаю, товарищ подполковник. Капитан Рустаев.

– Что тут у вас, капитан, случилось?

– Не знаю, стоит ли вопрос внимания, тем не менее посмотреть, мне кажется, следует, – и я объяснил, что произошло. И о кошельке тоже рассказал, и кошелек передал подполковнику. Сама бригада остановилась за спиной руководителя и тоже слушала.

– Отрицательный результат тоже результат, – сказал Ставров и кивнул своим сотрудникам. – Приступайте.

Он повертел кошелек в руке.

– Чем вызван интерес Бравлинова к этому кошельку?

– Интересом Изотова и желанием самого потерпевшего, капитана милиции Севастьянова, скрыть пропажу кошелька, что вовсе не в его стиле поведения. Он упомянул о снятых с его руки часах, но промолчал про кошелек. Денег там было немного, около полутора тысяч, но на полторы тысячи, как говорит Бравлинов, можно купить пять часов взамен снятых.

– Что-то еще в кошельке было? – спросил подполковник.

– Пусто. Только вот это, – я отвернул клапан отделения для мелочи и показал цифры.

– Что это?