Суп из золотых рыбок

— Цыц! Кажется, идет месье Башмаковьё! — крикнул кто-то из банды.

Дылда отпустил Жана А., и наступила полная тишина, будто перед пенальти.

— Ух! — выдохнул я.

— Ты хотел сказать «досадно»? Только я собрался применить свой фирменный захват!.. — расстроился Жан А.

При этом он был бледный как полотно. Вот с ним всегда так: строит из себя крутого, а сам в очках и дурацкой рубашке из каталога.

— Я и без малявки-пятиклассника могу за себя постоять, — добавил он.

Мне хотелось ответить что-нибудь грубое, но тут началась перекличка.

Сначала назвали восьмые и седьмые классы. Надзиратель выкрикивал фамилии так резко, словно бомбы бросал. Услышав свое имя, ребята аж подпрыгивали, как подстреленные, а потом подходили к одноклассникам и вставали по двое в шеренгу за своим учителем.

— До вечера, редиска, — шепнул мне Жан А., когда настал его черед. Уверенной походкой он направился к своему классу… и, конечно, оказался в строю рядом с тем самым Дылдой, который только что над ним измывался.

— Ты смотри, а мы нашли друг друга! — прокомментировал Дылда.

— Тишина в строю! — крикнул надзиратель.

Вскоре Жан А. исчез вместе с одноклассниками, и я остался на школьном дворе один.

Ждать своей фамилии было уже невмоготу — знаю, это глупо, но я все время искал глазами своего бывшего лучшего друга Франсуа. У него сейчас тоже первое сентября в пятом классе, и он тоже вот так стоит где-то на школьном дворе. От этих мыслей я почти расплакался. Как же я скучал по старой школе, по месье Мартелю и по книжкам в его шкафу!

Когда перед началом летних каникул папа попросил нас проголосовать за или против переезда в Тулон, я один написал «НЕТ». Уехать из Шербура согласился даже младенец Жан E., у которого еще толком и волос-то на голове не было. Конечно, ему же не нужно было прощаться с друзьями и с любимым магазином, где всегда можно купить немного лакрицы и новый комикс; и он не был председателем собственного Клуба детективов, как я, и не залезал на крышку унитаза, чтобы посмотреть очередную серию «Рин Тин Тина» по телевизору в окне напротив…

Утешало меня лишь одно: что мы с Франсуа поклялись стать спецагентами, когда вырастем. Летом он присылал мне шифровки, но они были так хорошо зашифрованы, что даже Жан А., который учит латынь, не мог ничего разобрать. Интересно, а Франсуа уже нашел себе нового лучшего друга?

Становилось все страшнее, потому что меня вот-вот должны были назвать. Началась перекличка пятых классов. Сначала назвали «5А», потом «5Б»… Дети постепенно выстраивались за учителями и, услышав свою фамилию, радостно кричали, потому что оказывались в одном классе со знакомыми по начальной школе. Так продолжалось до самого «5Д» — это последний класс в параллели. Назвали всех. Кроме меня…

Вскоре «5Д» ушел в школу вместе с учителем, а я остался совсем один посреди опустевшего двора, по которому ветер носил несколько опавших листьев и обертки от конфет…

Один. С большим портфелем за спиной и в дурацкой клетчатой рубашке. Я поднял глаза и заметил в окне лицо Жана А. Тот удивленно на меня смотрел и будто спрашивал: «Что ты тут делаешь?»

А я просто стоял посреди двора как вкопанный, опустив руки и спрашивая себя: «За что мне это все?!»

Оторвавшись от списков, надзиратель наконец-то меня заметил.

— Это еще что такое? — закричал он и направился ко мне, громыхая стальными набойками на ботинках. — Почему вы не в классе, юноша?!

— Меня не назвали, — промямлил я.

— Как вас зовут?

Я представился. Он пробежал глазами списки и победно воскликнул:

— Жан А.! Вот же вы!

— Нет, я — Жан Б., — скромно поправил я. — И должен быть в пятом классе.

Надзиратель закатил глаза.

— Кто же это додумался назвать двух братьев Жанами!

Я хотел было добавить, что есть еще четверо, но потом передумал.

— Раз так, отправляю вас в «5Д», — произнес надзиратель. — Догоняйте свой класс, молодой человек! И поторопитесь!

— Слушаюсь, месье Башмаковьё, — ответил я с облегчением. — Спасибо.

Я уже было понесся к школе, как вдруг меня схватили за ухо.

— Не так быстро, юноша! Как вы меня назвали?

— Э-э:э… месье Башмаковьё… — повторил я, недоумевая.

— Ага! — воскликнул он. — Первый день, и уже такая оплошность! Да будет вам известно, молодой человек, что меня зовут месье Сапожникофф с двумя «ф» на конце.

Я открыл рот, чтобы извиниться, но не смог выдавить из себя ни звука.

— А теперь, — продолжил месье Сапожникофф, — раз вы последовали примеру своих товарищей и назвали меня этой ужасной кличкой, останетесь после уроков на целый час! Жду вас у себя в кабинете. И не забудьте дневник. Поздравляю, как говорится, с отличным началом учебного года!

День прошел незаметно, как в тумане. А вечером на выходе из школы меня остановил Жан А. Он уже успел завести себе дружка — Дылду, с которым чуть не подрался утром.

— Привет! — протянул тот мне руку. — Вы с братом определенно крутые!

— Да? — удивился я.

— Жан А. мне все рассказал. Ну как вы придумали очки, через которые видно, что у девочонок под юбкой. Жан А. обещал дать их мне поносить.