Сундухинский тайник

– Почему?

– Мне не нравится имя Лена. Какое-то старинное.

– Кому как. А меня Сергей зовут. А кто у тебя в Молчановке живёт?

– Бабушка с дедушкой.

Так, продолжая околосветскую беседу, незаметно проскочили туманную мокрую долину с двумя сёлами, и машина легко пошла на подъём, заросший кедровым лесом. Благополучно преодолев его, «джип» помчался по другой, более обширной и плодородной долине. Она раскинулась в пойме глубоководной реки между двумя хребтами, Пржевальского и Сихотэ-Алинским, защищённой от северных ветров.

Солнце уже поднялось и высушило утренний туман, который всё же задержался кое-где над холодной рекой, тщательно повторяя её изгибы. Процентов на тридцать долина была засажена овощными культурами, и одинокий трактор медленно полз, разбрызгивая какую-то жидкость против насекомых-вредителей. Остальная часть поля была заброшена, заросла бурьяном. Трасса в долине была ровная, пустынная, и Сергей легко шел 140–160 километров в час.

– Через полчаса будем в деревне твоей бабушки, – объявил Сергей Лене.

– Ой, так рано. Бабушка меня побьёт за то, что я сбежала с базы отдыха. А можно я с тобой немножко покатаюсь, не хочу её так рано огорчать.

– Да я еду в глухую деревню. И только вечером, возможно, вернусь в город.

– Пожалуйста, Сереженька, возьми меня, я хорошая и послушная, а на обратном пути я заскочу к бабушке на минутку, переоденусь и с тобой доеду до города. Мне на занятия в университет завтра.

– Куда же ты поедешь с незнакомцем в Тьмутаракань, без одежды, а вдруг я маньяк и убийца?

– Нет-нет, ты чёткий и добрый, возьми меня. А одежда запасная у тебя есть, правда? – затараторила девушка, вцепившись в рукав Сергея.

– Ну ладно, так и быть, уговорила, да и вдвоём веселее.

– Е-с-с! – воскликнула Лена, сжала кулачок правой руки и как бы дернула воображаемую ручку гудка паровоза сверху вниз.

– Вот увидишь, я тебе пригожусь, не пожалеешь.

Тем временем проехали Молчановку, и «джип» опять помчался по пустынному шоссе. Но через час хорошая трасса кончилась – Сергей свернул на грунтовую ухабистую и пыльную дорогу, ведущую на Сундухинский перевал. Дорога была настолько плохая, что пришлось сбросить скорость до 50 километров в час. За «джипом» поднялся огромный столб коричневой пыли.

– Хорошо, что встречных машин нет, а то ехали бы, как в жёлтом тумане. Ты есть хочешь?

– Да, я со вчерашнего вечера ничего не ела.

– Возьми сзади на полу пакет – там кофе в термосе и бутерброды.

Лена нашла пакет, достала из него бутерброд с поджаренной докторской колбасой и принялась с аппетитом его есть, запивая кофе.

Проехали последние две деревушки со старинными маньчжурскими названиями Тафусян (Одинокий старик), Сибиши (Тройной родник), и грунтовая дорога стала совсем плохой. Её не ровняли, наверное, уже лет десять, ямы и торчащие на дороге валуны чередовались с завидной регулярностью, а посередине лесной дорожки местами росла трава, и даже попадались маленькие ёлочки. Деревья росли так близко по обеим сторонам дороги, что их кроны сходились наверху, создавая видимость движения машины по зелёному тоннелю.

– А ты, Серёжа, случайно не заблудился? Мы правильно едем? Там разве может кто-нибудь жить? – с тревогой в голосе спросила девушка, оглядываясь по сторонам.

– Это только начало, впереди ещё хуже будет, – со злорадством в голосе ответил Сергей.

Когда подъехали к очередной речной переправе, на ней отсутствовал мост, и судя по следам колёс автомобилей ведущих в воду, уже давно. Сергей включил вторую передачу и медленно, наискосок, в сторону течения переправился на тот берег. Вода заливала капот, и у Лены глаза стали круглыми от страха, но всё прошло успешно. Не останавливаясь, Сергей проехал ещё с километр, и перед ними с левой стороны открылась большая, почти круглая поляна, заросшая полынью. Остановив машину у обочины, Сергей вышел из неё и положил несколько монет у пирамидки, построенной из пяти гладких цветных камней, стоящей на земляной маленькой площадке возле дороги.

– Здесь сто лет назад стойбище было, шаманы в нём жили, – объяснил он Лене свой поступок, садясь в машину, – шаманов большевики перестреляли, и после этого коммунистического поступка неоднократно пытались на этом месте социалистическую жизнь наладить, посёлок новый построили, людей нагоняли из разных мест, но всё без толку, селение то сгорит, то его затопит река, по неизвестной причине внезапно менявшая направление течения. Два раза деревня полностью сгорала, и её всякий раз отстраивали заново, три раза внезапно затапливало так, что вся скотина гибла, а когда деревня сгорела в третий раз и люди наотрез отказались там селиться, до властей наконец дошло, что это место гиблое и здесь жить нельзя. Пригнали бульдозер, разровняли остатки деревни после пожарища и бросили это место, как проклятое. С тех пор знающие люди, всякий раз проезжая мимо, задабривают лесных духов маленькими подарками, чтобы они разрешили проехать через их территорию. Вот и я принёс дань уважения капищу духов, они здесь жили, живут и сотни лет будут жить, вопреки эволюционным коммунистическим теориям развития страны.