Читаем Сумма стратегии полностью

Существование этого биологически и социосистемно обоснованного общечеловеческого культа необходимо учитывать при планировании войны – все равно горячей или холодной. Так, например, израильская и отчасти американская практика привлечения женщин к военной службе на передовой является социосистемно несостоятельной, несмотря на ее кажущуюся военную эффективность. Серьезной стратегической ошибкой правительства Януковича следует признать процесс над Юлией Тимошенко: ее осуждение не дало никаких политических или экономических преимуществ, создало в позиции официальной Украины ряд долговременных слабостей и, сверх того, активизировало социальное подсознательное. Можно ожидать, что в среднесрочной перспективе негативные последствия этого судебного процесса для украинского государства будут только нарастать.

Само собой разумеется, что культ женщины-матери не рекомендует ведение тотальной войны в любых ее формах, вне зависимости от того, идет ли речь о захвате и расстреле заложников, голодной блокаде или стратегических бомбардировках в рамках «доктрины Дуэ». Менее очевидно, что социосистемно ошибочной является тактика террора («Норд-Ост», Беслан, Всемирный торговый центр и т.д.), хотя, на первый взгляд, она дает прекрасные результаты, позволяя террористам малыми средствами достигать значимых целей. Однако ментографический анализ показывает, что реализация этих целей на следующем шаге развития приведет террористов к уменьшению мощности пространства решений, то есть к стратегическому поражению, причем даже в том случае, если противник будет реагировать на террористические акты естественно, то есть неправильно.

Логика Ментограммы Человечества заставляет сделать еще два вывода, значение которых выходит за пределы собственно военного искусства.

Во-первых, матка женщины ни при каких условиях не может быть оружием и ставка ряда исламских режимов на высокий уровень рождаемости в их странах является серьезной ошибкой.

Во-вторых, физическая неприкосновенность женщины должна рассматриваться как биологически и социально обоснованное требование для всех форматов человеческого существования, в то время как физическая неприкосновенность ребенка обусловлена только биологически. Следует учитывать, что для ряда культур Востока европейское отношение к детству совершенно не свойственно, и было бы ошибкой считать такое отношение общечеловеческой ценностью.

Противоречие «Пространство-Время» на личном уровне снимается через акт осознания: рождения Разума, рождения сознательной, разумной человеческой личности.

Этот акт с самого начала носит когнитивный характер. Он приобретает социальное содержание через культ Учителя или культ Отца. В традиционной индийской культуре возникает культ Брахмана, «дважды рожденного».

На сегодняшний день мы не знаем, какие ограничения накладывает на войну культ Учителя. Это заставляет предположить, что война, будучи иллюзорным социосистемным процессом, до сих пор ведется в известной мере бессознательно. «Как все это началось? Ах, если бы знать…».

Противоречие «Часть-Целое» на уровне личности снимается через акт конфирмации, то есть через акт рождения Взрослого, обретения ребенком социального статуса и вместе с этим – места в обществе и позиции в общественной иерархии. Этот социальный акт носит праздничный характер и прописан в ряде общественных институтов (собственно обряд инициации, острижение волос в античной Греции, аттестат зрелости и т.п.).

Под инициацией в самом общем смысле этнографы понимают ритуально и символически оформленный переход ребенка/подростка из «детского» мира во «взрослый» со всеми его нормами, правилами и обязанностями. Возраст инициации варьировался в зависимости от ряда условий (климат, скорость полового созревания etc.), но в целом был привязан к моменту, когда ребенок, во-первых, начинает осознавать себя как нечто отличное от его семьи и, во-вторых, когда наступает момент половой зрелости, то есть физиологическое превращение ребенка во взрослого человека. В так называемых примитивных обществах обряд инициации включал в себя посвящение подростка в космогонические мифы, объясняющие в том числе социальный уклад, свойственный данному обществу, а также закрепляющие в сознании индивида представление об общей структуре социума.

В настоящее время в развитых странах механизм инициации как таковой отсутствует. Отдельные исследователи, в том числе Карл Густав Юнг, Мирча Элиаде, Елеазар Мелетинский и др., выделяли целый ряд своеобразных суррогатов инициации: практика конфирмации (римская церковь); надевание хиджаба на девушку (ислам); получение водительских прав; переход в старшие классы (старшеклассникам «можно» опаздывать на уроки); выпускной вечер в школах и т.д.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее