Читаем Сумерки грядущего полностью

Потом Виктора перекинули на Гражданскую войну, и его персонаж с дурацкой фамилией продолжил кровавую вакханалию. Несколько лет назад казнями мирного населения занимались латышские стрелки, но из-за протеста Мемконтроля Латвии их пришлось спешно заменить пьяными русскими матросами. Холодову уже надоело убивать крестьян, интеллигентов и священников, и он подумывал о смене работы. Но только куда идти? В университет путь закрыт после недавнего происшествия, меминженером в Мемконтроль тем более не возьмут с такой биографией…

Матросы Стёпкиного пехотного эскадрона (олигофрен-сценарист не знал, что эскадроны бывают только в кавалерии) отдыхали после тяжёлого боя на травке у базарной площади. Они перерезали всю скотину в селе, вымели из погребов всю самогонку, а для острастки выпороли пару стариков шомполами. Перепившись, моряки лихо отплясывали «Яблочко». Тянулся ароматный дымок махорки с ментолом. Васька Ухватов наяривал на невесть откуда взявшейся гармони и голосил:

— Эх, яблочко, да толстокожее!Вон буржуй идёт с жирной рожею.Рожа жирная, да больно хмурая.Ах ты яблочко моё да толстошкурое!

Развернувшись в сторону золотых куполов деревенской церквушки, Васька изобразил современный непристойный жест и запел ещё громче:

— Эх, яблочко, да с червоточиной!Выну шашку я да заточену,Порублю я ей всех священников,Не нужны попы нам, бездельники!

Село словно вымерло. Те, кто помоложе, схватив в охапку детей, убежали и скрылись в лесу возле села. Старики со старухами попрятались по погребам и сараям. Замешкавшаяся молодуха с коромыслом, пряча глаза, промчалась мимо отдыхающих матросов. Вслед ей раздался восхищённый свист, щедро сдобренный отборными солёными морскими выражениями. А Ухватов, подмигнув братве, весело пропел:

— Эх, яблочко, да под берёзою!Я будёновку ношу краснозвёздную.А в штанах ещё есть что-то нужное,Скорей, девка, подходи да незамужняя!

Один из моряков отобрал у сельского мальчишки китайский «Тетрис» и теперь сидел под деревом и азартно играл. Вокруг него столпились матросы, помогающие советами. Стёпка-Витя помнил, что такое безобразие в мемористике именуется футуром — вещью из будущего, которая случайно попадает в прошлое. А ещё существует обратное явление — реликты, вещи из прошлого, активно использующиеся в будущем. Помнится, одна туристка возмущалась, почему молодёжь перестроечного периода отплясывала на дискотеках под граммофон. Но страшнее всего наклады, когда целое явление целиком переносится из одного времени в другое. Однажды, когда Виктор играл в петровской эпохе, Пётр Первый отправился завоёвывать Египет: произошла наклада, мемориум «спутал» Петра Первого с Александром Македонским. Меминженеры тогда еле-еле выправили такую сложную ситуацию.

Сегодня Стёпка-Витя заметил ещё один футур: изрубив корову шашками (что за тупорылые сценаристы!), моряки готовили говядину на гриле. Хорошо хоть не в микроволновке! Опять посыплются жалобы от мемтуристов, снова кому-то из меминженеров придётся разгребать… Эти неестественности любого выведут из себя. Ладно, сейчас морячки поют «Яблочко» вроде как натурально, будучи на отдыхе; гармошка только непонятно откуда взялась. Но бывает, что они начинают вести себя нелепо: вдруг запоют ни с того ни с сего «Интернационал» или «Марсельезу» в самый разгар сражения, и им подыграет невесть откуда взявшийся оркестр. Одно дело, когда герои в кинокартине исторической поют — это естественно, особенно, если фильм музыкальный. Но когда кинематографические штучки начинают проникать в мемориум — это уже форменное безобразие! Да ещё если всё это происходит на фоне «ненавязчивой» рекламы вроде дурацкого щита с последней моделью «Бессервагена».

Ну вот, началось! Послышался приближающийся топот копыт. Виктор знал, что сейчас за ними следят тысячи глаз мемтуристов, погрузившихся в мемориум в «режиме бога». Нелепый термин, перекочевавший из компьютерных игр! Что это за бог, который может только наблюдать без возможности вмешаться в события!

На базарную площадь вылетело десятка два всадников. Все, как на подбор, в кожаных куртках, с красными звёздами на кожаных кепках и с пулемётами «Льюис», притороченными к сёдлам. Пьяные матросы недружелюбно смотрели на прибывших, некоторые медленно вставали и обнажали шашки.

Отряд возглавляла мужественная черноглазая девица. Вместо кепки её голову украшала красная косынка-бандана с черепом и костями. Безошибочно определив в толпе матросов командира, она подъехала к Стёпке и осадила вороного коня в метре от него. Спешившись, она подошла к Чеботарю и недружелюбно спросила:

— Кто вы такие? Откуда? Сколько вас?

Перейти на страницу:

Похожие книги