Сумерки богов

Немцы были перебиты за пятнадцать минут. Резервисты старших возрастов вовсе не были готовы к тому, что апатичные и трусоватые итальянцы вдруг будут их убивать. Итальянцы тоже понесли потери, все ж они были наземным персоналом авиачасти, а не спецназом — но это не имело никакого значения. Был подготовлен к вылету торпедоносец "Савойя-79", топлива должно было хватить до аэродрома в Испании, где их уже ждали, штурман отметил на карте цель, пилот капитан Тариго был рад выполнить возложенную на него миссию, еще был радист, а вот вместо четвертого члена экипажа на борт взошел тот, на кого капитан смотрел с благоговением, поклявшись, что или он доставит своего пассажира в Испанию, или умрет.

Сборы были недолги. Переодевшись в летное обмундирование и надев парашют, Папа благословил оставшихся на аэродроме. Их судьба тоже была решенной: немцы очень скоро обнаружат убийство своих солдат, и не простят. Готовили к вылету все исправные самолеты, их тоже ждала Испания — может, лучше было вылететь эскадрильей, но подумав, папа решительно отказался. Чем раньше они взлетят, тем больше шансов пройти мимо немецких авиабаз на Корсике, Сардинии и Балеарских островах до того, как объявят тревогу. И пусть уже скоро сумерки, известно, что у немцев есть и локаторы, и ночные истребители. А эскадрилья — это куда более заметная цель, чем одиночный самолет.

Бегство папы не было малодушием. Но сейчас, когда в Италии, да и по всей Европе шли такие события, на которые надо было влиять словом, он чувствовал себя в тайных убежищах, как в тюрьме. А еще ему не хотелось быть обязанным русским, когда они наконец придут и освободят (а что это случится, Папа не сомневался, последние новости с севера были о том, что фронт у Венеции прорван, немцы бегут). И была надежда, что эти проклятые гунны наконец перестанут в поисках его убивать священников и разрушать церкви и монастыри.

А люди, отдавшие свою жизнь за его право нести свое слово дальше? Что ж, это были жертвы, угодные Господу — и всем этим мученикам гарантировано место в раю.

Италия, Рим. 26 февраля 1944.

"Разыскивается опасный преступник, враг Рейха. За содействие в поимке награда 1000 рейхсмарок; за него самого, переданного германским военным властям, живым или мертвым, 10000 рейхсмарок", — и портрет Папы Пия Двенадцатого под этими словами. Эти объявления были расклеены по всему Риму — вернее, по его центральным улицам, где немцы могли считать себя хозяевами.

Относительный порядок удалось навести лишь на вторые сутки. Но реально немецкий контроль был обеспечен над железнодорожным узлом, правительственными зданиями, руинами Ватикана и наиболее важными магистралями. На окраины же, или в городской лабиринт узких и крутых улочек, где жилые дома соседствовали с целыми кварталами развалин, выгоревших и разбитых артиллерией, не рисковали лезть даже патрули — лишь карательной экспедицией, не меньше чем ротой, при поддержке бронетехники. Нагрянуть внезапно, оцепить дом, схватить всех, кого сочли подозрительными, и как можно скорее отступить во избежание потерь! Снайперы, стреляющие с чердаков, уже стали проклятием — и ловить их было очень опасным делом, легко можно было нарваться на минную ловушку или внезапный огонь нескольких автоматических стволов с близкого расстояния в тесных и узких двориках, на лестницах, в подворотнях. И первой мишенью для снайперов были офицеры или сколько-нибудь важные чины. Так что группенфюрер Рудински лично для себя вытребовал в 375-м разведбатальоне броневик "пума", показав тем не трусость, но разумную осторожность — накануне предстоящих больших дел было бы глупо погибнуть от пули итальянского инсургента.

Агентурная сеть, несмотря на резко антинемецкие настроения, наличествовала. В основном из числа "добровольных помощников гестапо", членов тех самых "эскадронов смерти" (хотя Рудински еще не знал этого слова) — для них сам факт сотрудничества с немцами был смертным приговором, стань о том известно. И хотя даже такие при попытке мобилизовать их во "вспомогательную полицию" предпочитали исчезнуть в неизвестном направлении — зато они вполне соглашались быть тайными осведомителями. Эти унтерменши знали обидно мало, но иногда даже в их словах могло мелькнуть жемчужное зерно.

По их наводке, или даже по подозрению, эсэсовцы разгромили два десятка вроде бы подходящих для укрытия папы монастырей, церковных приютов и больниц вблизи Рима. Улов был, поскольку там обнаружилось большое число укрывающихся евреев — не было лишь тех, кого искали. Наконец удалось напасть на след: один из агентов доложил, что священник в одной из церквей на проповеди прихожанам зачитывал послание папы, судя по содержанию, написанное уже после падения Ватикана! После оказалось, что это послание читали в церквях многие священники — но лишь в одной пастве нашелся доносчик. Святого отца взяли, и после шести часов непрерывного усиленного допроса он сломался и заговорил. Дальше было уже дело техники — но эти проклятые итальянцы снова успели раньше!