Сумеречный Взгляд

— Я понимаю, — ответила Ирма, — ты, наверное, решил, что она ест как свинья, а сваливает все на больные гланды, но у Глории это действительно так. Пэг Ситон живет с ней, ну, знаешь, вроде как присматривает за ней, готовит ей еду, бегает за парой грузчиков, если Глории надо подняться, так вот, Пэг утверждает, что бедняжка Глория ест едва ли больше, чем я или ты, и, уж конечно, не так много, чтобы поддерживать семьсот пятьдесят фунтов веса. А уж Пэг знала бы, если бы Глория украдкой перекусывала, потому что Пэг ходит по лавкам, а без Пэг Глория и шага не ступит.

— А она что, сама не может ходить? — спросил я.

— Может, конечно, — ответил Поли, — но ей это нелегко, и, кроме того, она до смерти боится упасть. Любой бы боялся, если бы его вес перевалил за пять-шесть сотен фунтов. Если Глория упадет, самой ей уже не подняться.

— На самом деле, — заметила Ирма, — она почти совсем не способна подниматься. Ну, там с кресла она, конечно, себя и подымет, но другое дело, если она упадет на пол или плюхнется на землю. Когда она упала в последний раз, грузчикам даже всем вместе не удалось ее поднять.

— Семьсот пятьдесят фунтов — груз не из легких, — сказал Поли, и его руки резко упали вдоль тела, словно под тяжестью внезапно навалившегося груза. — Она слишком основательно набита, чтобы сломать себе что-нибудь, но унижение страшное, даже если она среди нас, своего племени.

— Ужасно, — подтвердила Ирма, печально качая головой.

Райа вступила в разговор:

— В тот раз в конце концов пришлось подогнать грузовик туда, где она упала, и прицепить лебедку. И даже тогда было непросто поднять ее на ноги и удержать.

— Это может звучать забавно, но ничего забавного в этом не было, — заверила меня Ирма.

— Я и не думал улыбаться, — ответил я, потрясенный тем, что пришлось пережить бедной толстухе.

В мысленный список шуток, которые бог откалывает за наш счет, я вписал еще одну строку: рак, землетрясения, наводнения, опухоли мозга, удары молнии... больные гланды.

— Но все это ни для кого не новость, — заметила Райа, — разве что для Слима, так что почему это ты сказала: «Бедная Глория» и перевела на нее разговор?

— Она сегодня страшно расстроена, — сказала Ирма.

— Ее оштрафовали за нарушение — превысила скорость, — сказал Поли.

— Ну, вряд ли это можно считать трагедией, — заметила Райа.

— Ее не штраф расстроил, — пояснил Поли.

— Ее расстроило то, как коп с ней обращался, — сказала Ирма. Обернувшись ко мне, она пояснила: — У Глории «Кадиллак», изготовленный по заказу, специально для нее. Корпус повышенной прочности. Задние сиденья сняли, а переднее отодвинули назад. Ручные тормоза, ручной акселератор. Двери сделали шире, чтобы она могла свободно влезать и вылезать из машины. У нее самый лучший автомобильный радиоприемник, какой есть на свете, даже маленький холодильник под щитком, чтобы возить с собой прохладительные напитки, газовая плитка, туалетные принадлежности и все удобства — все прямо в машине. Она свою тачку просто любит.

— Судя по твоему рассказу, дорогая штука, — заметил я.

— Ясное дело, — согласился Поли, — но у Глории дела идут что надо. Прикинь-ка, если хорошая неделя, большое представление, например, на ярмарке в штате Нью-Йорк в конце этого месяца — всего за шесть дней будет куплено семьсот-восемьсот тысяч входных билетов на ярмарку, и из них... скажем, сто пятьдесят тысяч простаков заглянут в Шоквилль. Я ошеломленно подсчитал:

— По два бакса с носа...

— Триста тысяч за неделю, — продолжила Райа, беря кофейник и наливая себе еще кофе. — Джоэль Так делит выручку — половину себе, и из этих денег он платит изрядную сумму братьям Сомбра за свою концессию и все накладные рас-ходы, а вторую половину делит поровну между остальными одиннадцатью «экспонатами» своего аттракциона.

— Иными словами, недельная доля Глории составляет более тринадцати тысяч, — закончил Поли. Его выразительные руки пересчитывали невидимые пачки долларовых купюр. — А этого хватит на два «Кадиллака» на заказ. Конечно, не всякая неделя такая денежная. Бывает, она зарабатывает только пару тысяч в неделю, но в среднем примерно у нее выходит по пять тысяч в неделю с середины апреля до середины октября.

Ирма продолжала:

— Важно не то, сколько стоит ей этот «Кадиллак». Важно то, какую свободу он ей дает. Ты понимаешь, она способна передвигаться, только когда сидит в своей машине. Она же, в конце концов, балаганщик, а для балаганщика чертовски важно быть свободным, подвижным.

— Нет, — поправила ее Райа, — важно не то, какую свободу дает ей машина. Важно, что это за история со штрафом за превышение скорости, если ты вообще собираешься добраться до ее сути.

— Ну, — начала Ирма, — ты понимаешь, Глория сегодня ехала на машине, потому что Пэг с утра взяла их пикап и трейлер. И мили через полторы после границы графства ее остановил полисмен за превышение скорости. Глория двадцать два года за рулем и ни разу не попала в аварию или нарушила правила.

Поли сделал выразительный жест рукой и продолжил: