Сумеречный Взгляд

Мы были уверены, что оторвались от гоблинов в «Петербилте», и решили ткнуться в другой мотель — автомобильную гостиницу «Ван Винкл», и вполовину не такую изящную, как ее название. Этот мотель был раза в четыре больше «Отдыха путника», двухэтажный. Окна некоторых комнат выходили во внутренний двор, других — в сад для прогулок — железные столбы, выкрашенные черным, но покрытые пятнами ржавчины и с отстающей краской, алюминиевый навес — окружавший сзади все четыре крыла здания. Изображая усталость после долгой дороги, мы попросили спокойный тихий номер в задней части гостиницы, как можно дальше от транспортного шума, и гостиничный клерк выполнил наши пожелания. Таким образом, мы не только могли наслаждаться тишиной, но и получали возможность припарковать автомобиль так, что его не будет видно с улицы — гарантия того, что нас случайно не засечет один из работников угольной компании «Молния», от которого мы ускользнули. Опасность эта была маловероятна, но со счетов ее никак нельзя было сбрасывать.

Комната наша представляла собой коробку с бежевыми стенами, дешевой прочной мебелью и двумя дешевыми гравюрами, изображающими клипера, несущиеся на всех парусах, надуваемых свежим ветром, по волнам бурного моря. Туалетный столик и прикроватные тумбочки были сплошь в ожогах от затушенных о них сигарет, зеркало в ванной помутнело от времени, а вода в душе была далеко не такой горячей, как нам бы хотелось, но мы собирались провести здесь всего одну ночь. Утром мы отправимся на поиски небольшого домика, который могли бы снять, — там у нас будет более надежное и тайное убежище, где мы организуем заговор против гоблинов.

После душа я почувствовал себя отдохнувшим достаточно, чтобы рискнуть снова выбраться в город, конечно, с Райей и не дальше, чем до ближайшего кафе, где мы сытно, хотя и просто, поели. Мы увидели девять гоблинов среди посетителей за то время, что мы там находились. Мне приходилось сосредоточивать все внимание на Райе, поскольку один вид их свиных рыл, налитых кровью глаз и извивающихся, как у ящериц, языков мог начисто отбить аппетит.

Но даже не глядя на них, я чувствовал их злобу — такую же явную для меня, как холодный пар, поднимающийся от льда. Терпеливо снося эти холодные излучения нечеловеческой ненависти и ярости, я мало-помалу начал учиться отфильтровывать фоновый шум и свист, составляющие теперь неотъемлемую часть Йонтсдауна, и к тому моменту, когда мы вышли из кафе, я чувствовал себя лучше, чем когда мы въехали в этот град обреченных.

В гостинице «Ван Винкл» мы перенесли холщовые мешки с оружием, взрывчаткой и прочим незаконным барахлом в свой номер, опасаясь, что за ночь снаряжение могут похитить из машины.

И долгое время, в постели, в темноте, мы лежали обнявшись, не говоря ни слова, не занимаясь любовью, просто тесно прижавшись друг к другу. Близость была противоядием против страха, лекарством против отчаяния.

Райа наконец уснула.

Я слушал ночь.

В этом городе ветер звучал не так, как в других местах: хищно. До моего слуха то и дело доносилась отдаленная возня грузовиков, и я задумался, не отгружает ли угольная компания «Молния» свою продукцию из близлежащих шахт круглые сутки. А если да — то почему? Мне показалось также, что в Йонтсдауне чаще, чем в любом другом городе, который я знал, ночную тишину разрывало завывание сирен полиции и «Скорой помощи».

Наконец я заснул, и мне приснился сон. Снова наводящий страх туннель. Неверный янтарный свет. Нефтяные пятна густых теней. Низкий, кое-где неровный потолок. Странные запахи. Топот бегущих. Крики, визг. Загадочные причитания. Внезапное, разрывающее слух завывание сирены. Уверенность, от которой перехватывало дух и тяжело стучало сердце, — уверенность, что за мной погоня.

Когда я проснулся, не давая вырваться из горла сырому, слизистому крику, Райа немедленно пробудилась тоже. Она хватала ртом воздух и отшвыривала в сторону одеяло, словно освобождаясь от ловящих ее рук врагов.

— Слим!

— Здесь.

— О господи.

— Это просто сон.

Мы снова обнялись.

— Туннель, — сказала она.

— Мне тоже.

— Я теперь знаю, что это было.

— И я.

— Шахта.

— Да.

— Угольная шахта.

— Да.

— Угольная компания «Молния».

— Мы там были.

— Глубоко под землей, — добавил я.

— И они знали, что мы там.

— Они охотились за нами.

— И у нас не было выхода наружу, — сказала она и вздрогнула.

Мы оба замолчали.

Вдали: собачий вой. Случайно ветер донес до нас обрывки другого звука, показавшиеся агонизирующим всхлипыванием женщины.

Спустя некоторое время Райа сказала:

— Мне страшно.

— Я знаю, — ответил я, прижимая ее еще ближе и крепче. — Я знаю. Знаю.

22 Студенты за работой дьявола