Пока вскрывали ящики и выкладывали на землю составные части машины, я читал длинный чертеж. Кстати, оказалось, что брок – это детище моего первого учителя Мастера Грильби, который умер у меня на руках. Скажу больше, кажется, именно из-за этих штуковин и был уничтожен весь клан, а с ним и все черные гуроны…
Вспомнился больной старик… Знаю, он всего лишь программа, непись, но сердце непроизвольно сжалось от накативших воспоминаний.
Рядом стоял Притус и благоговейно пялился в древние письмена. Как и предполагалось, для него чертежи машин были китайской грамотой. А жаль… Я бы с удовольствием сбросил бы на него всю грязную работу по сборке. Но не судьба… Придется самому.
Как говаривал мой врач: «Главное – начать, а там само рассосется».
От чтения чертежей нас отвлек голос одного из помощников Притуса:
– Все готово. Насыпь утрамбована.
Я взглянул на небольшую площадку, усеянную разными деталями, рычагами, шестеренками и блоками. От строящейся стены – шагов пятнадцать. Думаю, этого расстояния камнемету хватит для замаха. Хотя всегда можно сделать другую насыпь.
– Приступим, – сказал я Притусу, опускаясь на корточки у разложенного на земле металлолома.
Тот лишь нетерпеливо закивал и присел рядом со мной.
– Итак, – задумчиво произнес я, рассматривая поблескивающие в лучах зимнего солнца железяки. – Обратите внимание, коллега, на вот эти символы, что покрывают каждое звено и элемент.
– Если не ошибаюсь, это руны, – ответил Притус.
– Совершенно верно, – согласился я. – Вам они знакомы?
Мой инженер неуверенно придвинулся ближе. Некоторое время он напряженно вглядывался в затейливую вязь. Его глаза расширились, на лбу выступили капельки пота… Глубокий вдох – и он оторвался от созерцания стальных де- талей.
– Увы, коллега, – ответил он, протирая глаза. – Мне незнаком этот язык. Древние мастера рун чрезвычайно ревностно хранили свои секреты. – Притус сокрушенно покачал головой. – Я не смогу их прочитать…
Пока инженер пытался прочитать древние письмена, я, не отрываясь, смотрел на руны. Они сплетались между собой, словно ветви виноградной лозы, рождая по-своему красивый и загадочный рисунок. Узор, выгравированный умелым искусником, обвивал стальные тела блоков. Он безмолвно говорил с нами, неслышно нашептывая свои тайны и секреты. Красиво…
Ладно. Пора начинать. Но сперва кое-что сделаем…
– Мастер Притус, в чертеже говорится, что каждая деталь пронумерована. И что сборку необходимо осуществлять постепенно. Элемент за элементом.
– Тогда правильнее будет, если мы разложим все по номерам, – с лету понял мою идею кальт. – Так будет удобнее.
Несколько минут ушло на наведение поряд- ка, и, когда все было готово, я приступил к сборке.
Правая рука легла поверх небольшого блока с маленькой единичкой в правом верхнем углу.
Любопытно… Прежде чем продолжить, под удивленным взглядом моего главного инженера активирую «фиолетовый» камень стойкости. И на всякий случай достаю из кармана колбу с зельем. Все. Вот теперь точно можно начинать…
Жму «да».
Несколько мгновений ничего не происходило. Письмена, как и прежде, оставались бесцветными и безжизненными. Но вдруг правой рукой, лежавшей на руне, я ощутил сперва робкие, а затем все более настойчивые теплые толчки. Будто кто-то маленький и упрямый пытался вырваться из своего невидимого плена. Небольшой бледно-серый рисунок под ладонью стал медленно наливаться тусклым синим светом. Мало-помалу он, как быстро созревающий плод, обретал насыщенный оттенок.
Процесс пошел. Энергия заглатывалась древним артефактом сплошным неспешным потоком. Вязь на балке окрасилась в синий цвет – казалось, свет поглотил ее без остатка, словно голодный монстр. Чудесное зрелище притягивало взгляд…
Бросив мимолетный взгляд в сторону Притуса, я увидел, как тот застыл, любуясь завораживающим действом… Да и остальные кальты, собравшиеся вокруг, стояли молча, жадно наблюдая за чудесным представлением…
Отвернувшись от оцепеневших зрителей, я поискал глазами следующую деталь. Притус не спал. Короткая команда, и его помощники подтягивают второй блок.
Улыбаясь, кивнул инженеру. Продолжим…
Да. Второй блок тут же засветился, вызвав очередной громкий вздох удивления толпы.