Суматоха

Перестав изображать из себя фетишиста дамского белья, Мейсон оглядел гостиную, бывшую, в том числе и кухней. На подержанной кушетке – подушки с наволочками из французского ситца, на дешевой мексиканской глиняной полке – тяжелая японская ваза, над столом в стиле рококо – круглое лаковое китайское зеркало, резной индонезийский кронштейн поддерживал старинную книжную полку. Разноцветные бутылки, горшки с цветами, синяя и белая посуда заполняли подоконники и кухонную стойку. И все это на фоне разрисованных стен в бледных тонах синего с яркой белой отделкой.

Эффект как от блошиного рынка. Но это производило впечатление, это была Рейн.

Она снова появилась в дверях спальни. На плече холщовая сумка, в руке список.

– Я готова. Вот будет умора, держу пари, к ним не подкатывают на «роллс-ройсах».

– Прости, Миранда забрала Пола для какого-то благотворительного дела. «Ягуар» подойдет?

Рейн приложила ладонь ко лбу, словно героиня мелодрамы:

– Вынуждена смириться, есть хотя бы шофер. В магазин, Джеймс!

– Да, мисс. – Мейсон открыл дверь, расшаркиваясь на манер дрянного голливудского шофера. – Как пожелаете, мисс.

Вскоре он уже толкал перед собой тележку, а Рейн снимала продукты с бакалейной полки. Она шла точно по пунктам в списке, без всякой суеты. Мейсон походил на бездельника, потому что тратил время, выбирая самые толстые отбивные, самый кудрявый цикорий, булочки с шафраном, бутылку двадцатилетнего ароматного уксуса и пинту лучшего ванильного мороженого. Рейн утверждала, что дома у нее есть рис, бульон из цыпленка и другие нужные ему компоненты. Мейсону очень хотелось угостить ее по-настоящему прекрасным каберне, но он решил, что лучше не иметь дела с алкоголем, который обычно расслабляет.

Рейн отказалась от магазинного пакета, и клерк упаковал покупки в ее холщовую сумку.

– Весьма экологично, – заметил Мейсон, поворачиваясь к кассиру. – Я не так образован, поэтому возьму пластиковый.

На улице Рейн пробормотала:

– Я делаю это ради монет.

– Делаешь что? – спросил он. Ему почудился в ее словах намек на секс. Если он не перестанет, то сведет себя с ума.

– Ношу с собой эти сумки. Если не брать их пакеты, они дают пятицентовый кредит. Экономия.

– О, я не знал.

Пока Мейсон клал сумки в багажник, Рейн наблюдала за ним.

– Когда вы последний раз ездили в бакалейный магазин? – спросила она.

– Пару лет назад, – засмеялся Мейсон, захлопывая багажник. – Очень заметно?

– Вы слишком долго раздумываете. А большинство из нас, кто постоянно делает покупки, не восторгается самим процессом. Вы уверены, что не забыли, как готовить? Я очень голодная.

– Уверен. Это все равно, что ездить на велосипеде. – Он распахнул перед ней дверцу.

– Возможно, для страховки нам все-таки стоило подумать о замороженной пицце.

Но ее сомнения оказались необоснованными. Мейсон не только помнил, как готовят еду, он двигался по малюсенькой кухне с такой грацией, что Рейн прервала уборку, чтобы понаблюдать, как он колдует над приправой из уксуса и оливкового масла к зеленому салату.

– В другой жизни вы были гурманом, да?

– Это единственное блюдо, которое я умею готовить. Кроме омлета, разумеется.

– Обед и завтрак. Хорошая комбинация.

– Я всегда считал это полезным.

Обнаружив под столом пыльного кролика, Рейн быстро нагнулась за игрушкой, чтобы хоть так оправдать краску на лице.

Пока рис кипел, она убралась в доме, помыла ванну, полила растения.

– Сколько у меня еще времени? – спросила Рейн.

– Отбивные готовы. – Мейсон поднял крышку над рисом. – У тебя пятнадцать минут.

– Хорошо. Тогда я успею выстирать платье. Надеюсь, вам понравилось розовое, вы снова его увидите.

– Прекрасно. Оно тебе очень идет.

Когда Рейн вышла наконец из ванной, стол был накрыт, а Мейсон клал на отбивные веточку свежего розмарина.

– Я нашел его в саду. И вот это. – Он направился к кушетке, где лениво возлежал кот с полузакрытыми глазами. – А может, он нашел меня.

– Эй, Багси, ты всегда чуешь еду, правда? – Рейн почесала кота за ушами, и он благодарно замурлыкал.

– Как ты назвала его… ее?

– Этого бандита зовут Багси, Он имеет отвратительную привычку незаметно подкрасться сзади и прыгнуть человеку на спину. Особенно, занимающему тот стул.

Мейсон, который собрался поставить тарелку перед красочно разрисованным стулом, быстро изменил направление.

– Не могли бы мы выкинуть его за дверь?

– Зависит от того, насколько трепетно вы относитесь к своим рукам. Царапаться – еще одна из его дурных привычек. И он вообще гуляет сам по себе.

– Знаешь, тут очень жарко от печки, да и старине Багси не стоит мешать, пусть дремлет.

– О, все в порядке. Я сама займу тот стул.

– Но почему бы нам не поесть на открытом воздухе?

– Трус, – засмеялась Рейн. – Ладно, я собираюсь заставить вас сесть на потрескавшуюся, занозистую ступеньку.

О Господи, они вышли из дома.

Миранда присела за увитым плющом забором.