Сумасшедшая шахта

– А первое вам задание будет во Владивостоке, – начала она, когда Бельмондо превратился в мурлычущего котенка. – Найдете там одну компанию, которая экологию вокруг нас очищает. В этой компании будете бороться против подводных лодок, ну тех, которые с радиоактивностью посередине. Надо будет сделать так, чтобы через год-два их в Приморье вовсе не осталось. Еще надо будет бороться с борными и свинцово-цинковыми заводами в Дальнегорске... И еще против клещей энцефалитных будете бороться, бороться и заменять их Шуриными. Ну, там вас всему научат. Помимо этого в свободное время будете заниматься трудоустройством бедных китайцев и других несчастных эмигрантов... В этом вам поможет известный вам раб божий Леонид Ильич Худосоков.

Обдумывая задание, мои товарищи замолчали. А я заерзал на своем стуле – уж очень задание напоминало мне один из пунктов программы интеллектуально-финансового фонда содействия Приморью или ИФФСП. Ирина Ивановна как-то растолковывала эту программу Шуре, не опасаясь тупого зомбера, то есть меня, охранявшего ее в этот вечер, и я почему-то запомнил несколько пунктов.

Обеспокоившись моей реакцией на свое задание, мать Инесса принялась меня изучающе разглядывать. Я не смог выдержать ее взгляда и отвел глаза в сторону.

– Женечка, Женечка, – сокрушенно покачала головой преемница Шуры и Ирины Ивановны (я в этом уже не сомневался) – зря ты мне не веришь, зря... Ну ладно, не хочешь работать с нами, отправляйся в Москву бомжам бездомным помогать.

И, обиженно вздохнув, ушла на кухню. Я же, растерянно улыбаясь, думал, как оправдаться перед товарищами (они осуждающе смотрели на меня). В это время Инесса вышла из кухни с тряпицей в руках и стала вытирать пыль с подоконников, тумбочек и прочих плоскостей. И в тот момент, когда она вытирала что-то за моей спиной, в комнату влетели двое в масках из женских чулок на головах и с пистолетами в руках.

– Руки вверх!!! – закричали они во весь голос.

Мы, не раздумывая, взметнули руки к потолку. А что делать? Ангелы не матерятся, не бьют в рожу, не стреляют в живот и не дают сдачи. Мы сидели с поднятыми руками и смотрели с блаженной улыбкой на налетчиков и приведшего их Смоктуновского.

– А ты чего дурак, смеешься? – сказал простуженным голосом один из них и начал стягивать с себя маску. – Ты не оборачивайся только, а то в штаны наложишь!

Но я импульсивно повернулся и увидел за спиной Инессу. Лицо ее было дико, а в приподнятой надо мной правой руке был зажат шприц с густо-красной жидкостью...

* * *

На этом, собственно, и закончились наши "сумасшедшие" приключения... Инессе не удалось меня убить благодаря... Шуре. Именно он, наш благодетель, примерно за неделю до своей смерти написал письмо следующего содержания:

На Шилинке бабки столбом стоят. Лимонов пятнадцать огребешь, если не опоздаешь. Приезжай с друзьями – и им достанется.

Черный.

И по адресу из моей записной книжки послал это письмо с намеренно искаженной схемой расположения минералогического музея... Юрке Плотникову в Москву. Совершенно случайно в день получения этого письма Юрке позвонил Сергей Кивелиди, приехавший в столицу по каким-то своим делам. Не долго думая, они сели в самолет и отбыли в Кавалерово. Записку с просьбой о спасении из ангелов они сняли с Колиного белого флага и по хорошо известному Юрке почерку догадались, что писал ее никто иной, как я.

Инесса сломалась быстро и сделала нам требуемую антиангелиную прививку повышенной стойкости, предупредив, однако, что она вызовет к жизни приглушенных возбудителей Шуриной разновидности энцефалита. Потом, после сногсшибательного банкета мы сели делить деньги... Сначала я немного кокетничал (наверное, Инесса не долила в меня антиангелину), но Сергей Кивелиди своими доводами снял все мои морально-этические возражения.

– Советская власть тебя обманула? – спросил он меня, ехидно улыбаясь.

– Обманула... – вздохнул я.

– Ваучер государственный тебя обманул?

– Обманул... – ответил я грустно.

– МММ и Гермес-Финанс тебя обманули?

– Обманули...

– А Павлов, Кириенко и Чубайс?

– Обманули.

– А как ты думаешь, перестанут они и им подобные обманывать тебя каждый божий день и каждый божий август?

– Не перестанут...

– Так чего же ты кокетничаешь? Эти двадцать миллионов – тебе компенсация за доверчивость... Бери, давай, и лезь на самую высокую российскую колокольню на них всех плевать!

Эпилог

Я отказался ехать вместе со всеми – мне тяжело было бы расставаться с Ольгой в Москве. И я остался в Кавалерове, сославшись на то, что мне хочется напоследок побывать в зимовье, с которого все и началось...

Я сидел на почте. Под ногами возилась противная черно-белая худая кошка, очень похожая на покойного Вериного Мотьку.