Сумасшедшая шахта

– Успокойся! Через пару дней ты пожалеешь, что его притащил. На сорок метров пойдешь...

– Сорок? Это много... для трезвого! Ну валите в гастроном, а то меня на очередную дозу тянет.

– А может быть, и в самом деле треснем по рюмочке? – подмигнув, спросил меня Борис. – Я тут рядом неплохой ресторанчик видел...

– Пойдем, Черный, отметим прибытие... – взмолился Николай, заметив мое недовольство предложением Бельмондо. – А то пути не будет...

– Нет, братва! Никаких пьянок на работе! – резко возразил я – Вот выловим баксы, тогда делайте, что хотите!

И в это время к нам подошел высокий благообразный мужчина в темно-синем костюме-тройке и представившись, директором кавалеровского ресторана сказал:

– Для вас в нашем ресторане заказан обед по полной программе...

– Кем заказан? – воскликнул я.

– Одним человеком, пожелавшим остаться неизвестным.

– А по какому случаю? – продолжал спрашивать я.

– В знак благодарности вам, – кивнул директор в мою сторону, – за какой-то благородный поступок, когда-то совершенный вами.

– За благородный поступок??? – удивился я.

– Да хватит с ним разговаривать! – сказал Борис, обращаясь к Коле. – Кто это в наше время от дармовухи отказывается? Пошли перегрузим шмотки в Женькину машину и посидим чуток за угощением. А он пусть сторожит.

– Люблю эти провинциальные рестораны! – сказал Бочкаренко, усевшись за стол, густо уставленный бутылками и разнообразными закусками. – Они похожи друг на друга, как были похожи пивные будки на Васильевском острове... Но каждый пахнет по-своему... Вот этот например – подсолнечным маслом, в котором изжарили полтора центнера мойвы урожая 1989 года...

– Не всегда здесь так было... – задумчиво проговорил я. – В этой атмосфере был случай, который я люблю вспоминать...

– Какой случай? – спросил Коля, разливая в рюмки коньяк.

– Шофер наш где-то подкалымил, – продолжал я, накладывая к себе в тарелку осетрины и маслин, – и пригласил меня в этот ресторан обмыть удачу...

– За успех! – прервал меня Коля и с рюмкой потянулся к нам. И стремительно чокнувшись с каждым из нас, выпил, приблизив голову к рюмке, а не наоборот.

– Так вот, сидим мы вдвоем, вот как сейчас коньячок с котлетами по-киевски потребляем, музыку слушаем. А за три столика от нас девушка сидела... Очень премиленькая, фигурка – обалдеешь. И у Леньки, так звали шофера, слюнки потекли. Долго он не решался пригласить ее на танец: рядом с ней такие мордовороты сидели – я бы не решился! Но после четвертой рюмки пошел, и очень скоро вернулся ни с чем. Я стал над ним подтрунивать, а он взорвался и злой, как черт, говорит:

– Перетанцуешь с ней – ставлю дюжину армянского!

Взял, короче, на "слабо". Делать нечего, пошел я. Подхожу, мордоворотов вежливо так спрашиваю:

– Позвольте, любезные, вашу даму на танец пригласить?

Они культурными оказались, бить сразу не стали, сидят, только глазами сверлят. А принцесса их молвит мне, вальяжно так:

– Ах, нет! Простите бога ради, я устала очень, я посижу... А меня понесло уже и я, пожав плечами, отвечаю:

– Ну что ж, будем танцевать сидя!

И, усевшись в свободное кресло, стоявшее у соседнего столика, подкатываю к девушке, беру ее сидение за подлокотники и тащу его к оркестру! Музыка на несколько мгновений сбилась, кавалеры барышни набычились, посетители жующие застыли с поднятыми вилками и фужерами, а мы закружили на креслах под вовсю оживший полонез Огинского! И в глазах девушки начало что-то появляться... Ну, ладно, в общем после танца я отвез свою даму к еще не пришедшим в себя мордоворотам, ручку поцеловал и поскакал на резвом стуле за своей дюжиной армянского.

– Любишь ты на рожон лезть... "У нее в глазах начало что-то появляться"... Лучше бы ты о деле рассказал – пробурчал Борис и неожиданно замолк, уставившись в вазу с цветами, стоявшую посередине стола. – Что-то мне этот георгин напоминает...

И, вынув мясистый цветок из вазы, начал раздирать его на части.

– Смотри, Женя, а он с клопами... – задумчиво произнес он, протягивая мне портативное подслушивающее устройство. – Похоже, мы вляпались во что-то очень серьезное... И единственное, что я сейчас хочу, так это не котлету по-киевски, а побыстрее получить свои пальто и шляпу...

И, с сожалением оглядев явства, застывшие на столе, мы встали и быстро направились к выходу.

Директор ресторана, все это время наблюдавший за нами из приоткрытой двери подсобного помещения, видимо, не ожидал подобного поворота событий. Он вышел в зал и начал озираться то на нас, то в сторону комнаты персонала, из которой раздавались глухие мужские голоса. Проходя мимо, него я сунул ему в нагрудный карман зеленую пятидесятку и потрепал по щеке.