Сумасшедшая одержимость

Он думал, что я стану умолять его не бросать меня? Последние восемь лет своей жизни я была Руссо, а мы не умоляли даже с дулом пистолета у виска.

– Мне надо идти. Спасибо за пиджак.

Я развернулась и подняла руку, чтобы поймать такси.

Дождь лил с неба, делая волосы тяжелее и вымачивая одежду, но ему было не под силу потушить мой гнев.

– Куда? – спросил водитель.

Я назвала адрес клуба Туза.

Мои руки тряслись от ненависти и чего-то другого, что я не могла объяснить. Все, что я знала, это что нам с этим мужчиной пора прекращать играть. Я собиралась помахать белым флагом, потому что мне никогда не светило его победить.

* * *

Я вышла из такси перед клубом. Было два часа дня, и заведение было закрыто, но я знала: сегодня там проходит совещание – Елена мне рассказала, что им пришлось перенести начало медового месяца на завтра.

Анжелика стояла перед дверью в подвал и разглядывала свои ногти. Подняв глаза на меня, она поджала губы.

– Тебе нельзя здесь быть.

– Но я здесь. Отойди.

Она окинула меня взглядом.

– Ты знаешь, некоторые из нас, женщин, все-таки смотрятся в зеркало, прежде чем выйти утром из дома.

– Некоторые из вас еще и падают на колени за двадцать баксов, – отбрила я, отпихивая ее и открывая дверь.

Старательно следя, чтобы каблуки моих белых босоножек не застряли в металлической лестнице, я отвлеклась и заметила большое собрание, происходящее прямо посреди комнаты, только когда дошла до самой последней ступеньки.

Я подняла взгляд и замерла.

Двадцать пар мужских глаз пригвоздили меня к месту. В каждой из них плескалась тьма «Коза Ностра».

Я сглотнула.

Встречи всегда проходили в комнате для переговоров.

Почему они не были в комнате для переговоров?

Нико сидел в дальнем конце комнаты рядом с дядей и Лукой. Джимми выглядел так, словно пытался сдержать смешок, а вот остальным двоим было совсем не весело. Судя по выражению лица Туза, он бы придушил меня, если бы мог дотянуться.

Черные костюмы, тестостерон и сильное напряжение, выжигающее кислород из воздуха, наполняли собой все помещение. Абелли сидели за столами или опирались о них с одной стороны комнаты, включая их дона, Сальватора, в то время как Руссо находились с другой. А прямо в центре между ними сидел спецагент, пользовавшийся своим положением, чтобы запугивать законопослушных граждан, влюбившихся не в ту женщину.

Он смотрел на меня с кипящей злостью в глазах, говорящей, что у меня будут большие проблемы, если он поймает меня после этого одну. Его реакция внезапно вызвала у меня больше опасения, чем перспектива отвечать перед Тузом.

Ярость Кристиана холодила и жгла кожу одновременно, спускаясь взглядом по моему телу.

И тут я вспомнила о своем платье. Своем очень белом и очень мокром платье.

Я вспыхнула, но отказалась показывать свое смущение и запахивать на себе пиджак Винсента.

Произнесенные слова в комнате прозвучали высокомерно.

– Ставлю сто баксов, что могу сделать ее такой же мокрой.

Это была глупая ставка, а шутка и того глупее, но она прозвучала от одного из Абелли, и это только усилило напряжение в помещении. Улыбка убийцы после выстрела. Голодная собака, почуявшая запах крови.

– Следи за языком, – рявкнул Лука. – Ты о жене капо сейчас говоришь.

Абелли, сидящий ближе к середине комнаты, закинув ногу на колено, фыркнул.

– Этот капо уже при смерти, она, считай, свободна.

Я поерзала в ожидании малейшей возможности развернуться и уйти.

– Только тронь одну из наших женщин против ее желания и увидишь, что мы с тобой сделаем, – прорычал Рикардо.

– Против ее желания? – Абелли засмеялся. – Да я заставлю ее молить о моем члене быстрее, чем вы моргнете.

«Размечтался».

Сальватора Абелли, кажется, этот диалог почти что забавлял, а Туз молча сидел, откинувшись на стуле, и не собирался прекращать перепалку. По его взгляду было видно, что он считал происходящее идиотизмом, но был готов досмотреть представление до конца. И я знала почему: я была прекрасным предлогом, чтобы проверить, как семьи будут реагировать на подначки друг друга.

– Смейся, смейся, – сказал кто-то. – Все знают, что тебе приходится платить за секс, который тебе перепадает.

Послышалось несколько смешков. Абелли нахмурился.

– Закрой пасть. Я расскажу тебе, какова ее задница на ощупь, Рус…

Даже не глядя в сторону Абелли, Аллистер достал из пиджака пистолет.

Бам.

Выстрел отразился от стен и зазвенел в ушах. Все замерло, кроме моего сердца. Я уставилась на Абелли, который сполз со стула на пол.

Повисла такая тишина, что я могла слышать каждую каплю, падающую с моего платья на бетонный пол. Кап… кап… кап.

Я вздрогнула, когда Кристиан молча убрал пистолет, не выказав ни единой эмоции.

Тони Абелли стер брызги крови с лица. Лука покачал головой. Туз посмотрел на часы.

– Какого хрена, Аллистер? – прорычал Сальватор.

Федерал ответил настолько же сухо, насколько ледяными были его глаза.

– Он меня раздражал.

Повисла натянутая тишина, которую прервал раскатистый хохот Джимми, прорезавший напряжение, как проход сквозь Красное море.

Боже мой, это какое-то безумие.