Сулла

Античные авторы уверяют, что Марий, желая любой ценой получить командование в войне, заключил тайное соглашение с плебейским трибуном Публием Сульпицием – тем самым, который совсем недавно помешал Цезарю Страбону стать консулом. Портрет трибуна Плутарх рисует самыми мрачными красками – очевидно, со слов его недругов: Сульпиций был дерзок, «восхищался Сатурнином и во всем подражал ему, упрекая последнего лишь за нерешительность и медлительность» (Марий. 35.1). Он-де «не знал себе равных в самых гнусных пороках, так что не стоило и задаваться вопросом, кого он превосходит испорченностью: можно было спрашивать только, в чем он испорченнее самого себя. Жестокость, дерзость и жадность делали его нечувствительным к позору и способным на любую мерзость» (Сулла. 9. 1–2).

Куда более благосклонен к трибуну Цицерон: «Сульпиций из всех ораторов, которых я когда-либо слышал, был, бесспорно, самый возвышенный и, так сказать, самый патетический», наряду с Гаем Аврелием Коттой он стоял «намного выше своих современников» (Брут. 203, 204). Цицерон даже сделал Сульпиция одним из участников диалога «Об ораторе». Говоря же о политической деятельности трибуна, он мягко замечал, что его, «из наилучших побуждений противодействовавшего Гаю Юлию [Цезарю Страбону], который незаконно домогался консульства, веяние благосклонности народа увлекло дальше, чем сам Сульпиций хотел» (Об ответах гаруспиков. 43). Во всяком случае, он был яркой личностью, не лишенной, конечно, пороков – как и большинство римских политиков. Подчас эти политики позволяли себе чересчур многое, и в этом отношении трибун не отстал от них. Но обо всем по порядку.

Когда-то Сульпиций был одним из членов группировки Ливия Друза, но к тому времени она уже распалась – об этом свидетельствует хотя бы его столкновение с Цезарем Страбоном, также принадлежавшим к сторонникам Друза. [764]Вмешательство Сульпиция и Антистия в консульские выборы на 88 год произвело на многих нобилей положительное впечатление – Цицерон называет это «правым делом», causa vera, причем впоследствии никому не ведомый прежде Антистий сделает успешную карьеру судебного оратора (Брут. 226–227). [765]Правда, вряд ли к этому с одобрением отнеслись сторонники избрания Цезаря Страбона, но они были в явном меньшинстве. Поэтому Сульпиций, очевидно, надеясь на поддержку влиятельных лиц – хотя бы Суллы и Помпея Руфа, [766]которым он помог своими нападками на Цезаря, [767]– выступил с серией важных законопроектов.

Как уже говорилось, те из италийцев, кто вовремя прекратил сопротивление, получили по закону Юлия права римского гражданства, но их не распределили по существующим 35 трибам, а создали восемь новых. Это во многом обесценивало полученные ими права, ибо не позволяло влиять на общее положение дел в государстве – как бы ни проголосовали восемь италийских триб, важнее было мнение остальных 35. И вот Сульпиций выступил с законопроектом о распределении новых граждан (cives novi) и вольноотпущенников по старым трибам. Кроме того, он предложил возвратить изгнанников, [768]а также исключить из сената тех, чей долг превышал 2 тысячи денариев (Аппиан. ТВ. I. 55. 242–243; Плутарх. Сулла. 8. 4–5; Ливии. Эпитома 77).

Законопроекты вызвали бурю возмущения – по-видимому, сенаторов с долгами на тысячи денариев было немало, [769]но главное – Рим мог лишиться последнего преимущества перед италийцами, которые теперь заполонили бы старые трибы и стали принимать угодные им решения, не считаясь с «природными» римлянами. Недруги трибуна уверяли, будто он продавал вольноотпущенникам и пришлым права римского гражданства. Говорили, что он называет 600 своих приверженцев из числа всадников «антисенатом» – в пику сенату настоящему.

Среди противников предложенных нововведений оказались и оба консула. Желая сорвать принятие упомянутых законов, они объявили неприсутственные дни. Сульпиция это не остановило. Он ежедневно выступал на народных сходках [770]и в конце концов заявил протест, считая объявление неприсутственных дней незаконным и требуя поставить свои законопроекты на обсуждение. Сулла и Помпеи Руф, естественно, отказались. И тогда трибун решил опробовать метод, давший нужные результаты во время консульских выборов на 88 год. Плутарх пишет, что Сульпиций окружил себя тремя тысячами телохранителей, вооруженных мечами, и вот теперь эти люди принялись за дело: они окружили консулов и стали угрожать им расправой, если те не отменят неприсутственные дни. Начались кровавые схватки между сторонниками и противниками законопроектов Сульпиция. Вполне возможно, что тот воспринял противодействие Суллы и Помпея Руфа как черную неблагодарность – ведь совсем недавно он помешал Цезарю Страбону стать консулом в обход закона и тем помог победить на выборах Сулле и Помпею Руфу. [771]Они же в ответ мешают ему проводить в жизнь законы, которые к тому же их самих никак не затрагивают. В одной из стычек погиб сын Помпея Руфа, выступивший, согласно Аппиану, с речью против предложений трибуна.