Суккуб в квадрате

Из груди Ленара вырывается победный рык настигшего добычу самца. Но мне все равно. Секунда и мир переворачивается и я уже лежу под ним открытая и побежденная, бессильная совладать со своей потребностью в нём. Он не снимает с себя рубашку, а лишь резко дергает её, срывая пуговицы и обнажая грудь, что бы с глухим стоном прижаться ко мне, кожа к коже. Еще секунда и несколько резких, порывистых движений и я чувствую жесткий жар его плоти у моего исходящегося желанием лона. Никаких проб и ожидания — одно мощное движение и я распахиваю глаза и перестаю дышать от шокирующего ощущения его вторжения. И хотя это меня сейчас прожигает каменная твердость его эрекции, именно из груди Ленара вырывается глухой протяжный крик в котором я слышу дикую смесь торжества, удивления и наслаждения. Он отстраняется, почти полностью выходя, замирает, дрожа всем телом и прижимается своим лбом к моему, объединяя наше тяжелое дыхание и взгляды.

— Господи, ведьмааа! Ты не можешь быть такой…Мне этого не вынести…Ты рвёшь меня на части..

Его взгляд совершенно дикий, лицо искажено от невыносимого напряжения, ребра в дыхании двигаются так мощно что мне кажется что мои собственные вот-вот треснут под этим напором.

Я не хочу больше ждать и обхватываю его ногами и уперев пятки в его ягодицы, принуждаю сделать первое движение. Ленар шипит как от боли и больше не в силах противостоять своей потребности, подняв своё тело на руках, начинает вбиваться в моё тело, тут же заставляя меня потерять себя в этом первобытном танце наших тел. Весь мир схлопывается, исчезает, оставляя в реальности только наши мокрые от пота, жестко двигающиеся навстречу друг другу тела. Из всех звуков остаются только наши стоны и хрипы, шепот, невнятный и молящий, понятный только нам двоим в этот безвоздушном пространстве. И еще запах нашего общего желания, доводящий наслаждение до ослепительно белого накала. И именно в этом нашем изолированном от всего остального мира пространстве я отчетливо вижу как соединяются наши сущности. Для меня это похоже на сверкающий кристаллический пазл, где грань за гранью идеально совпадают, создавая нечто новое никогда прежде не существовавшее в этом мире. И я в этот момент не знаю обратим ли этот процесс, но прямо сейчас это абсолютно не важно.

Движения Ленара все резче и рваней, увлекают меня в новую глубочайшую воронку, где нет меня отдельной от него, где каждый мой следующий вдох зависит от его следующего мощного вторжения. Все мои мышцы напрягаются, каменеют и дико сокращаются. Воздух из легких вырывается в крике и я падаю на самое дно, став просто обессиленной, пропитанной насквозь наслаждением плотью. Сквозь пелену собственного наслаждения я слышу низкий рокот, переходящий в стон и чувствую жесткую пульсацию плоти Ленара глубоко внутри.

Мир на какое то время перестает существовать, в нем нет ничего кроме оглушительного звука двух наших сердец, так близко, что кажется при каждом ударе они касаются друг друга и медленно затухающего смешанного дыхания.

А затем весь мир возвращается обратно обрушивая на нас обоих жестокое осознание произошедшего. Я вдруг как то сразу начинаю ощущать что подо мной жесткий кафель пола, а сверху тяжесть мощного мужского тела и дрожь паники начинает колотить моё тело. Я чувствую себя, пойманной в ловушку, зажатой без возможности вдохнуть, хотя Ленар и не давит на меня. Ленара вдруг становиться невыносимо много, он будто душит меня, обволакивая своей мощью и силой со всех сторон, и что самое ужасное он внутри моей груди, словно держит в руках моё сердце, не давая ему биться в прежнем ритме, подстраивая под своё, заменяет кровь в моих венах собой. Он лишает меня свободы окончательно и бесповоротно и от этого черная, не поддающаяся разумному контролю паника накрывает меня с головой. Я резко выворачиваюсь из-под его тела, сталкивая с себя и отползаю к стене, стараясь вернуть своё дыхание и ритм сердца в норму.

Ленар следит за мной напряженным взглядом и я на секунду вижу в его глазах уязвимость и потребность во мне. В этот самый момент он открыт передо мной и я чувствую себя внутри него так же глубоко как и его в себе. Затем в его глазах вспыхивает отблеск боли и они становятся опять знакомыми мне холодными озерами цвета ртути. Я тоже стараюсь как можно быстрее отгородиться от того что-только что произошло, с громким лязгом опять захлопывая свои внутренние щиты. Я не могу никому показать свою слабость, а уж тем более Ленару, поэтому натягиваю на себя слой брони втрое толще обычного и яростно ощетиниваюсь острыми шипами.

— Это ничего не меняет! — я упрямо смотрю в глаза Ленара, боясь отвернувшись показать свою невесть откуда взявшуюся боль.

— Как скажешь. — и Ленар отворачивается первым.

Я резко поднимаюсь на подгибающихся ногах и снова иду в душ. Я знаю что позорно прячусь, но сейчас это единственный способ не пустить его внутрь. Мне никто не нужен. Я сама по себе. Всегда.

— Ты мне не ответил зачем ты пришёл. — отгородившись от Ленара стеклом душевой кабинки мне легче заставить работать свое сведенное спазмом горло.