Согласно Хешаму, у сына Хафсы была верблюдица, и каждое утро он посылал матери чашку молока. Хафса обычно говорила сыну, что она постится и не может выпить его. На это сын отвечал: — Мать, лучшее молоко — то, которое собирается в вымени верблюдицы в течение ночи. Возьми же эту чашку и отдай кому хочешь. Хафса как-то купила служанку. Хешам рассказывает, что он подумал, что служанка — зороастрийка. Он спросил ее, что она думает о своей госпоже, та ответила по-персидски: — Помимо одного серьезного прегрешения, она весьма набожная женщина. Ее провинность в том, что она стенает и молится всю ночь напролет.
Абдул-Карим ибн Моавийя рассказывал, что Хафса имела обыкновение каждую ночь читать Коран, и каждый день постилась, за исключением праздников ид аль-фетр в конце месяца рамадан и праздника жертвоприношения (
Хафса обычно одевала свое покрывало (
«В это время некий свет иногда освещал дом Хафсы, — передает Хешам. — В ночное время Хафса зажигала светильник и становилась на молитву. Иногда светильник гас, но дом по-прежнему оставался освещенным до рассвета». (Ибн Джавзи,
ХАБИБА АДАВИЙА
Рассказывают, что когда Хабиба целиком отдавалась поклонению, она часто поднималась на кровлю и, одетая в шерстяное платье и чадру, взывала:
Боже! Звезды воссияли, очи смежились сном, шахи замкнули свои врата, и лишь Твой портал отверст. Каждый друг уединился со своею милой, лишь я одна предстою перед ликом Твоим.
Когда светало, она молилась так:
Ночь позади, и снова приходит день. О как страстно желаю я знать, прошла ли эта ночь подобающе в Твоих глазах, чтобы могла я возрадоваться и утешиться, или же Ты отверг мою привязанность, и мне следует порицать себя. Присягаю Твоим великолепием, что неизменна моя привязанность. Прошу Тебя, покуда я жива, давай мне знать о моем достоинстве или о Твоем неодобрении. Если Ты прогонишь меня, клянусь, что не оставлю Твоего порога, ибо сердце мое не вмещает иного, кроме Твоей милости и щедрот. (Ибн Джавзи,
ХАЛИМА ИЗ ДАМАСКА
Халима происходила из рода Пророка. Она жила в Сирии и была наставницей Рабийи Сирийской.
Рабийа, жена Ахмада ибн Аби аль-Хавари, однажды навестила Халиму и рассказывала об этом так:
Когда я вошла, Халима читала из Корана. Она обратилась ко мне со словами: — Рабийа, я слышала, твой муж хочет взять вторую жену? — Да, — подтвердила я. — При всем его уме он дозволяет своему сердцу отвлекаться от Бога на двух жен. Ты слышала толкование коранического стиха «Кроме тех, кто придет к Аллаху с беспорочным сердцем»? (26:89) — Нет, — призналась я. — Его смысл в том, что следует отдать свое сердце Богу Возвышенному, и ничему более.
На меня так сильно подействовали слова Халимы, что когда я шла от нее, меня качало из стороны в сторону, словно в трансе. Прохожие могли подумать, что я пьяна, и это смущало меня. (Джами,
ХАКИМА
Хакима принадлежала племени бани макзум из предместий Мекки. У нее в обычае было сидеть, устремив взгляд на дверь Дома Каабы, ожидая, когда та откроется, и непрестанно рыдать и громко причитать, покуда с ней не случался обморок.
Однажды, когда ее не было, дверь Каабы открылась. Когда она пришла, свидетели живописали ей это так: — Хакима, Дом Бога сегодня открылся. Если бы ты видела, с каким рвением паломники совершали обход Дома, как их сердца истомились и были измучены страстным жажданием, и как они ожидали милости Божьей и прощения! Если бы ты только видела, как уничиженно они стенали, моля о прощении, ты бы возрадовалась.
Услышав это, Хакима пронзительно вскрикнула, словно сердце ее разрывалось на части.
Она непрерывно пребывала в возбужденном состоянии, взыскуя Того, кого утратила в смятении безумия. Она жила, связанная достижением своей цели, непрестанно жаждая созерцать Каабу, которая привлекала ее более, чем что-либо еще во всем мире — вплоть до самой своей смерти. (Аль-Хорайфиш, Цит. соч.; Ибн Джавзи,