Суета сует. Пятьсот лет английского афоризма

Похоже, что религия с возрастом впала в детство, и теперь, как и в детстве, ее необходимо подкармливать чудесами.

За все утехи и развлечения нам воздастся сполна страданиями и тоской — это все равно, что до времени промотать накопленные сбережения.

В старости умный человек занят тем, что пытается избавиться от того недомыслия и безрассудства, которые он совершил в молодости.

Если писатель хочет знать, каким он предстанет перед потомством, пусть заглянет в старые книги, — в них он обнаружит свои удачи, а также свои самые непоправимые просчеты.

Что бы поэты ни говорили, совершенно очевидно, что только себе они и даруют бессмертие; ведь мы восхищаемся не Ахиллом или Энеем, но Гомером и Вергилием. С историками же все наоборот: нас захватывают события и персонажи, ими описываемые, сами же авторы для нас мало что значат.

Тот, кто, казалось, добился всего в жизни, находится обыкновенно в том состоянии, когда неудобства и огорчения заслоняют радости и утехи.

Что проку клеймить трусов позором — ведь, страшись они позора, они не были бы трусами; смерть — вот достойная казнь, ее они боятся больше всего.

Я склонен думать, что в Судный день ни умному, с его пренебрежением к нравственности, ни глупцу, гнушающемуся веры, равно не поздоровится, ибо пороки эти неискупимы; так, просвещенность и невежество кончат одинаково…

У писателей вошло в привычку называть наш век «переломным», у художников— «грешным».

В спорах, как на войне, слабая сторона разжигает костры и устраивает сильный шум, чтобы противник решил, будто она сильней, чем есть на самом деле.

Некоторые, стремясь искоренить предрассудок, истребляют заодно добродетель, честность и религию.

Большинство браков несчастно потому, что молодые жены плетут сети, в то время как им следовало бы позаботиться о клетках.

Ничто так не нарушает расчеты, как неудача, сопровождаемая чувством стыда и вины.

В счастливый случай верят лишь обездоленные; счастливцы же относят свой успех за счет благоразумия и осмотрительности.

Тщеславие часто приводит нас к тягчайшим преступлениям, ведь карабкаемся и ползаем мы в одной позе.

Дурная компания подобна собаке, которая пачкает тех, кого больше всех любит.

Порицание — это тот налог, который человек платит обществу за право быть знаменитым.

Нас часто обвиняют в том, что мы не замечаем своих собственных слабостей, но много ли, скажите, таких, которые бы знали свои сильные стороны? Они подобны земельной породе, которая не ведает, что скрывает в себе золотую жилу.

Сатира считается наиболее незатейливой игрой ума. Я, однако, придерживаюсь на этот счет другого мнения, ибо, как мне представляется, осмеять низкий порок столь же сложно, как и вознести высокую добродетель. И то и другое не составит труда лишь в том случае, когда предмет изображения зауряден.

Не было еще ни одного мудрого человека, который хотел бы помолодеть.

Вскрыть мотивы наших самых лучших побуждений не составляет особого труда. Большинство поступков, благовидных и дурных, в конечном счете определяются себялюбием; только одних это себялюбие вынуждает угождать своим ближним, других — исключительно самим себе, — в этом, собственно, вся разница между добродетелью и пороком. Религиозность, правда, может служить лучшим мотивом любого поступка, но и религиозность — это лишь высшее проявление себялюбия.

Достаточно сказать о нас хоть одно дурное слово, чтобы потом уж никому не стоило труда и церемоний, не посовестившись, возводить на нас напраслину сколько душе угодно; точно так же поступают и со шлюхой…

Нытье — та дань, которая больше всего угодна небесам; это и наиболее искреннее проявление нашей набожности.

Присущая многим мужчинам и большинству женщин беглость речи проистекает от недостатка мозгов и слов, ибо всякий, владеющий языком и умеющий собраться с мыслями, будет вынужден, рассуждая, останавливаться, дабы подбирать подходящие слова и мысли; напротив, пустые болтуны держат в голове всегда однотипный набор идей, который и выражают однотипным набором слов — они всегда к их услугам; так, гораздо легче выйти из полупустой церкви, чем из церкви, в дверях которой толпится народ.

Порой довольно самых ничтожных причин, чтобы вывести нас из себя; зачем человеку камень — он споткнется и об охапку соломы.

Достоинство, положение, богатство в каком-то смысле необходимы старикам, чтобы молодежь соблюдала дистанцию и не вздумала издеваться над их преклонными годами.

Все хотят долго жить, но никто не желает становиться стариком.

У большинства мужчин лесть — это проявление уничижительного отношения к самим себе, у женщин — наоборот.

Любимым развлечением мужчин, детей и прочих зверей является потасовка…

Кто станет отрицать, что все люди отчаянные правдолюбы, — ведь они так откровенно и чистосердечно раскаиваются в своих ошибках, при этом не проходит и дня, чтобы они не противоречили сами себе.

Прекрасно сказано, — говорю я, когда читаю отрывок, в котором суждения автора совпадают с моими собственными, но когда мы расходимся, не прав он, а никак не я.