Суер-Выер

— Гвозди, — говорил между тем Суер-Выер, — что такое гвозди? Это предметы, скрепляющие разные сущности. Сущность березы гвоздь способен скрепить со смыслом кипариса. Невыносимо! Отвратительно это: скреплять разные сущности таким ржавым железным и ударным образом.

— Послушайте, кэп, — вмешался Пахомыч, — пора подавать команду.

— Какую команду, друг мой?

— Как это какую? Пилигрима бить.

— Полноте, старпом. За что нам его бить? Лично я доволен тем, что он открыл для меня сущность гвоздей. А о мадам Френкель вы не беспокойтесь.

— При чем здесь мадам Френкель, капитан? Он своим гвоздодером нам всего «Лавра Георгиевича» раскурочит.

— Эх, Пахомыч-Пахомыч, дорогой мой человек. Сущность «Лавра Георгиевича» держится отнюдь на гвоздях. Поверь, совсем на другом она держится. Пусть вынут из него все гвозди, а «Лавр Георгиевич» станет еще прочнее. И все так же будет летать по меридианам.

— Я прямо не понимаю, что это с вами сегодня, сэр! — сказал Пахомыч. — Мне плевать на сущность гвоздей, но если в «Лавре» были гвозди, я никому не позволю их выдирать. Наш «Лавр» будет плавать со своими гвоздями.

— Эх, Пахомыч-Пахомыч, — вздохнул Суер, — дорогой мой человек! Ну что с тобой поделаешь? Ладно, иди бей Псевдопилигрима, но прежде прикажи стюарду Мак-Кингсли принести мне в каюту ароматических микстур.

Псевдо же пилигрим к этому моменту выдрал все гвозди. Он стоял перед каютой на коленях шептал и что-то плакал:

Я предан прожитым годам,
Когда мы были вместе.
Вернемся искренне, мадам,
В сожженные поместья.

Курчавый камерный балкон,
Виолончели звуки.
Примите каменный поклон
В протянутые руки.

Тут из каюты высунулась рука, обнаженная до плеч. Она выхватила гвоздодер и швырнула в небо. Гвоздодер взлетел ко грот-марса-рее, сшиб зазевавшегося альбатроса и зацепил матроса Вампирова. Матрос рухнул и вместе с гвоздодером и альбатросом завис на такелаже. Рука же белая за манишку втащила Псевдопилигрима в каюту. И только мы подумали, что соискатель испытывает сейчас верха блаженства миг, как раздался клич:

— Человек за бортом!

На волнах качался Псевдопилигрим.

— Она вытиснула меня в иллюминатор, — пояснял он, дружески захлебываясь.

И тут на него налетели чайки. Первая схватила его шляпу, нахлобучила себе на бигуди и улетела.

Вторая чайка напялила коверкотовый пиджак, третья — плисовые шаровары, четвертая — пуловер ангорских шерстей, а уж из-за дубленки романовской дубки между парой чаек разгорелся настоящий бой.

Тут подлетел ретивый альбатрос, сшибленный прежде гвоздодером, выхватил дубленку и полетел примерять ее в облака.

— Страсть наказуема, — пояснял стюарду наш капитан сэр Суер-Выер, нюхая ароматические соли и микстуры.

В тишине раздался крепкий неверный стук.

Это Пахомыч заколачивал обратно вынутые преждевременно гвозди.

Глава двадцать первая Остров теплых щенков

Линия холмов, отороченная серпилиями пальм, впадины лагун, обрамленные грубоидальными ромбодендронами, перистые гармоники дюн, укороченные кабанчиками вокабул — вот краткий перечень мировоззрения, которое открылась нам с «Лавра», когда мы подходили к «Острову теплых щенков».

Конечно, мы знали, что когда-нибудь попадем сюда, мечтали об этом, но боялись верить, что это начинает совершаться.

Но это — начинало!

Сэр Суер-Выер, который прежде бывал здесь, рассказывал, что остров сплошь заселен щенками разных пород. И самое главное, что щенки эти никогда не вырастают, никогда не достигают слова «собака». Они остаются вечными — эти теплые щенки.

— Уважаемый сэр, — расспрашивали матросы. — Нам очень хочется посмотреть на теплых щенков, но мы не знаем, что с ними делать.

— Как чего делать? — отвечал Суер. — Их надо трепать. Трепать — вот и вся задача.

— А щекотать их можно? — застенчиво спросил боцман Чугайло.

— Щекотание входит в трепание, — веско пояснял капитан.

Совершенно неожиданно трепать щенков вызвалось много желающих. Чуть не весь экипаж выстроился у трапа, требуя схода на берег.

С сомнением осмотрев эту очередь, которая внутри себя пихалась и отталкивалась, капитан сказал:

— Трепать щенков надо уметь. А то иной так понатрепет, что другим ничего не останется.

— Кэп, позвольте потрепать хоть с полчасика, — просил Чугайло.

— Трепать щенков будут старые испытанные открыватели островов, — решил Суер. — Остальные останутся на «Лавре». А если кому хочется чего-нибудь потрепать, боцман даст пеньки, канатов, а также флаги сопредельных государств.

— Сэр! Сэр! — кричал впередсмотрящий Ящиков. — Возьмите меня — я хочу полежать рядом с кабанчиком вокабул.

— А мне хоть бы одну серпилию пальм понюхать, — говорил Вампиров.

— Отвали от тырапа! — ревел Пахомыч. — А то привезу с острова кусок грубоидального ромбодендрона, и как дам по башке!