Судороги

Борис, стоявший рядом и наблюдавший за происходящим, был бледен как мел. У женщины был безумный взгляд. Она ни за что не хотела отпускать Яна. Вместе с кофточкой она разорвала и бюстгалтер, и теперь одна из грудей была полностью обнажена. Ян ощущал сосок своей щекой. Что делать в этой ситуации? Как привести в чувство женщину, перенесшую такой ужасный стресс? Вдруг Яна осенило. Он аккуратно повернул свою голову в сторону материнской груди и… поцеловал ей сосок. Это сработало. Это привело женщину в чувство. Она отпустила голову сына, а тот в свою очередь поднял ее на ноги. Она была еще вне себя, когда почувствовала, что необходимо прикрыться. Уложив несчастную в кровать, Ян сел рядом. Борис принес стакан холодной воды. Женщина, залпом осушив его, почувствовала себя лучше. Ян прикрыл ее пододеяльником. На некоторое время воцарилась полная тишина.

– Вам вроде легче? – нарушил эту тишину Борис

– Да, – тихо ответила женщина. – Что с ним было? Что произошло?

Она взяла Яна за руку. Ян впервые в жизни осознано почувствовал руку действительно матери! Не деспота, а именно матери. Теперь зарыдал Ян.

– Только этого еще не хватало! – проворчал Борис. – Ты чего нюни развел?! Твоей маме и без этого хреново! А ну прекрати живо!

Ян, утерев сопли, подчинился.

– Вот что, Ян, – сказал Борис. – Ты давай, дружок, ступай на кухню, а я с твоей мамой потолкую тет-а-тет, так сказать.

Ян ушел, оставив их вдвоем. Прошло немало времени, прежде чем они вышли из комнаты. Ян догадывался, о чем они беседовали. Скорее всего о нем. Мать подошла к Яну, придерживая кофту на груди и поцеловала его. Все втроем уселись за стол.

– Я сейчас приду, – сказала мать, – только переоденусь.

Ян и Борис остались одни. Борис нет-нет, поглядывал испытующе на Яна. Наконец мать пришла. Она, поставив чайник на плиту, уселась за стол.

– Ответь, – начал Борис, – Что произошло там, после того как тебя схватил осьминог?

Ян посмотрел на мать.

– Она все знает, – произнес Борис. – И тоже хочет узнать о том, кто тебя спас.

– Я не знаю, что это было, – ответил Ян

– «Что»? Или может быть «кто»? – Борис смотрел на Яна. – Пойми, глупеля, справиться с таким осьминогом не под силу даже доброму десятку аквалангистов! Может, где-то рядом находится целая группа спасателей, а мы и не знаем. Возможно, они не спасатели, но их много. А может конкурирующая фирма?

– Да! Их было много, – ответил Ян, – но они приказали мне молчать о том, кто они такие.

– Так! Прекрасно! – произнес Борис с долей сарказма. – Значит, их было много, и они приказали молчать. Иного я и не ожидал! Дорогая мама, Вы уже прекрасно себя чувствуете. Я, разумеется, с Вашего разрешения, покидаю этот дом с чувством выполненного долга! До скорой встречи!

И Борис пошел на выход. У порога он еще раз оглянулся и сказал матери Яна:

– Ну а мы с Вами побеседовали. Запомните то, что я Вам говорил!

Борис ушел. Ян остался с матерью. Они еще некоторое время посидели за столом, потом мать произнесла:

– Ян.

Это было единственное слово, обращенное к нему. Но в нем прозвучало все. Мать смотрела на него, и в глазах ее он прочел, невыносимую боль. Боль, которую он причинил ей не только своим поступком, но главное – желанием совершить иное, более страшное. Как будто не он, а она вместо него побывала в аду. И если ад существует, то совершенно не такой, как его представляют живые, живущие на земле.

– Больше не повториться, – только и произнес Ян. – Прости.

А уже на следующий день, Ян вновь отправился к скале, но не для того, чтобы увидеть где-то там девушку, а чтобы встретить Стэллу! Свою любовь!

Действие тридцать третье