Судоплатов. Начало

Федор сплюнул и достал кисет с табаком, затем окликнул проходящего мимо красноармейца — Браток, забирай, дарю тебе курево! — бросив кисет очумелому пареньку, Федор мне пояснил — Эти твои пробежки по три километра после курения так тяжелы, что я легкие готов выплюнуть. Буду бросать курить. Значит говоришь нашего комдива попытаются убить?

Ординарец выскочил из вагона и, увидев меня, крикнул — Паша, мы сейчас все вместе с комдивом отправляемся к селу Белошицы в Богунский полк!

Мы с Федором переглянулись и поспешили, я к своему жеребцу, а Федор к грузовикам, куда уже грузились охранники комдива. Комдив и часть сопровождения также оседлали своих коней. Аркадий и Серега, которому я дал кличку Серый, также ехали верхом рядом со мной. У меня в специально сделанной кобуре, закрепленной к седлу, находилась моя винтовка стволом вниз, которую я мог на скаку легко ее достать. Оптический прицел был снят и аккуратно уложен в футляр. Как выяснилось Седьмая бригада Второго корпуса Галицкой армии начала наступление и комдив решил лично оценить опасность для своей дивизии.

Галицкая армия была реорганизована в три корпуса и стала по-настоящему регулярной армией. Численность войск составила пятьдесят две тысячи человек при ста пятидесяти восьми орудиях и пятисот сорока шести пулеметах. Украинская Галицкая Армия не имела в своём составе дивизий, а только корпусы и бригады. Бригада состояла из штаба, штабной (булавной) сотни, четырех куреней (батальонов) пехоты, одной конной сотни, одного артиллерийского полка с артиллерийской мастерской и складом боеприпасов, одной сапёрной сотни, одного отделения связи, обозного склада и бригадной лечебницы.

Чем ближе мы были к фронту, тем явственней мы слышали разрывы снарядов и треск пулеметов.

Свернув в село, мы загнали во дворы автомобили и оставили лошадей под присмотром двух человек. Я забрал свой винтарь и закрепил на нем прицел. Местные жители с приходом войны покинули свои дома. Дом на краю села взлетел в воздух — снаряд перелетел наши окопы. Я в свой бинокль оглядел поле боя наши окопы начинались в километре отсюда, место было открытое, поэтому мы где перебежками, а где и ползком добрались до второй линии окопов. Щорс принял доклад о убитых и раненых и пытался в бинокль определить какими силами хохлы атакуют наши позиции.

Щорс отдал приказ своему начальнику охраны — Андрей, пусть взвод останется здесь, а мне достаточно пары человек, чтобы по окопам пройтись. Хочу на передовую линию добраться. Федор тут же шагнул вперед — Разрешите с вами, товарищ комдив?

Щорс кивнул — Хорошо! Вторым вон Паша пусть пойдет, с его ростом точно под пули не попадет, да и шустрый порученец рядом порой нужнее охраны. Ну и ты, Андрей, тоже со мной.

Начальник охраны кивнул и отдал распоряжения остальным бойцам охраны. Щорс, пригибая голову шел и выговаривал командира полка — Это разве окопы? Чтобы не подстрелили по ним согнувшись надо передвигаться! С нами увязались еще какие-то краскомы из штаба полка, взгляд одного из них мне не понравился: столько презрения и ненависти в нем проскользнуло, когда он здоровался с комдивом, но через миг этот толстомордый угодливо улыбнулся, спрятав свою ненависть как хамелеон. Красноармейцы были почти поголовно растеряны, на их лицах не было желания умирать. Мужчина лет сорока пяти обреченно крестился на маленькую иконку, шепча слова молитвы. Я понимал, что с таким настроем полк не сможет долго отбивать атаки противника, превосходящего по вооружению и по числу людей.

Щорс остановился у пулеметчика, который как раз вел огонь по врагу — Ну что, браток, патронов тебе хватит на пять часов боя? Наверняка до самой темноты эти националисты будут пробовать ваш полк на прочность.

Молодой парень лет девятнадцати в старых ботинках и обмотках, в повидавшей виды шинельке, кое-где местами пострадавшей от огня костров, повернул голову — Маловато патронов, товарищ комдив! Приходится жестко экономить, длинными очередями не постреляешь. А эта контра как раз таки патронов не жалеет.

С той стороны видно заметили оживление в передовом окопе и усилили огонь на нашем участке. Вокруг засвистели пули и все вынуждены были пригнуться. Подозрительный штабной расстегнул свою кобуру и достал наган. Федор как и я успел это заметить и закрыл собой Щорса, мгновенно достав свой наган — А ну, немедленно спрячь свой револьвер обратно в кобуру!

Я прикладом винтаря ударил предателя в плечо и он выронил свой ствол. Все командиры с недоумением оглянулись на толстомордого, побледневшего как труп и пытающегося дрожащей левой рукой поднять револьвер с земли. Начальник охраны быстро соорентировался — Оставь свое оружие где лежит, товарищ помощник начштаба полка! Ну ты и гнида!