Судный день

— Древние строили свои календари в соответствии с движением планет, — продолжал Пакаль. — Вы должны знать, профессор, что календари майя являются циклическими, в отличие от календарей западных, которые измеряют время по прямой линии. В результате календари майя оказались намного более точными, и наши далекие предки были способны предсказывать будущее на основании периодичности повторений событий из прошлого. Следующее великое событие произойдет 21 декабря 2012 года.

— Парад планет, — заметил Леви.

Пакаль кивнул.

— Впервые за двадцать шесть тысяч лет наша Солнечная система выстроится в одну линию со звездными воротами в центре галактики Млечный Путь. Вы знакомы с числами Фибоначчи?

— Да… но я всегда считал, что они были открыты на Западе, — ответил Леви.

Пакаль и старейшины только улыбнулись на это.

— О них знали и майя, и инки, и египтяне: все эти три цивилизации продвинулись гораздо дальше, чем это сумела раскрыть ваша история до сих пор, — сказал Пакаль. — И, если вы знакомы с последовательностью Фибоначчи, вам также должно быть известно «золотое сечение», «Ф»?

Леви кивнул.

— Один и шестьсот восемнадцать тысячных.

Его давно восхищало отношение, обозначаемое буквой «Ф». Он знал, что числа Фибоначчи представляют собой последовательность, где каждый последующий член представляет собой сумму двух предыдущих:

1, 1, 2, 3, 5, 8, 13, 21, 34, 55, 89, 144, 233…

Необыкновенная пропорция 1,618 была получена путем деления одного члена этой последовательности на предшествующий член, и еще Леви знал, что «золотое сечение» лежит в основе жизни на Земле. Оно определяет соотношение размеров спиралей — от таких мелких, как раковины моллюсков наутилусов, до тех огромных, в которые закручены галактики. Даже расстояние между листьями на растениях определяется числами Фибоначчи.

— Это отношение лежит в основании всей Вселенной, — заметил вождь деревни, — и майя, инки и египтяне использовали его при строительстве пирамид. Если вы действительно хотите найти то, что ищете, вам нужен центр «золотого сечения», — нараспев продолжил Пакаль.

— Dios bo’otik. Спасибо, — сказал Леви. — Я буду продолжать поиски.

— Но будьте осторожны, — предупредил Роберто Арана. — Немецкий офицер и священник — они оба следят за вами.

* * *

Четверо молодых мужчин из деревни, потомки сословия воинов из Тикаля, проводили Леви обратно к взлетной полосе. Когда они шли по мостику, тишину ночи разорвал еще один ужасающий рев, но мерцание факелов, которые были в руках у каждого, заставило величественного ягуара держаться от них подальше.

Лагерь был окутан тьмой. Леви спрятал драгоценные карты в небольшом углублении, которое он выкопал в углу своей палатки, схватил потертую кожаную сумку с археологическими инструментами и отправился к Пирамиде V. Держа перед собой пылающий факел, он прокладывал себе путь через джунгли к гробнице царя майя. Осторожно ступая, он карабкался по неровным известняковым ступеням, ведущим к небольшой комнатке наверху второй по высоте пирамиды Тикаля. «Здесь, по крайней мере, светит полная луна», — подумал он.

В джунглях, раскинувшихся внизу, под громадным кедром расположился фон Хайссен и принялся наблюдать за ним.

9

Ватикан, Рим

Кардинал-секретарь Эудженио Пачелли пребывал в глубоком раздумье. Одетый в безупречную сутану с темно-красной каймой, он стоял у окна своего кабинета на четвертом этаже папского дворца и невидящими глазами смотрел на Тибр и раскинувшийся внизу вечный город Рим. Второй человек по положению в католической церкви был высоким и худым. Длинное овальное лицо было тощим, щеки выглядели запавшими, аристократический нос был загнут крючком. Некоторые из массы проблем, стоявших перед главным дипломатом Ватикана, являлись приоритетными. У него над головой, на последнем этаже дворца личный врач Папы ухаживал за немощным Пием XI; Пачелли в данный момент был самым вероятным кандидатом на то, чтобы получить после него символ папской власти — ключи святого Петра. Но не менее важным был и приход к власти Адольфа Гитлера и нацистов.

Взгляд кардинала опустился на площадь Святого Петра перед одноименным собором. Темные булыжники мостовой мягко поблескивали в огнях Ватикана. Казалось, они пытаются донести какое-то мрачное послание. Пачелли отошел от окна и снова сел к письменному столу, вернувшись мыслями к другим неотложным делам: финансам Ватикана и археологической экспедиции, которую нацисты послали в далекие джунгли Гватемалы. На стене позади него висело молчаливое двухметровое распятие, черное с серебряной отделкой. Если бы этот Иисус из чистого серебра мог говорить, Он также мог бы о многом предупредить его. Раздумья Пачелли были прерваны его личным секретарем, который внезапно постучал в двойные двери кабинета.

— Avanti.[30]

— Пришел синьор Феличи, ваше преосвященство.

— Пригласите его.

Синьор Феличи, «джентльмен его святейшества», удостоенный папой звания кавалера ордена Святого Сильвестра, вошел в комнату и почтительно поклонился.