Судный день

— От которого зависит само существование Ватикана. Мне следует самому взглянуть, как там устроился монсеньор Дженнингс. Есть какой-нибудь способ переправиться в Сан-Педро в это время ночи? — спросил О’Коннор.

— Фидель ждет вас на пристани. Обычно монсеньор Дженнингс выпивает в баре «Будда». Это на набережной Сан-Педро, недалеко от основной туристской зоны.

— Прошу тебя, будь осторожен, — сказала Алета.

— Все-таки он для тебя кое-что значит, — с легкой улыбкой заметил Арана, когда О’Коннор вышел.

— Даже больше, чем я думала, хоть это и очень напоминает жизнь на бегу с Индианой Джонсом. Но вы сами сказали тогда, что я должна доверить ему свою жизнь.

— И теперь пришло время еще раз поверить мне. Помнишь, я говорил тебе о необходимости укрепить твой дух?

Алета кивнула.

— Сегодня ночью мы очистим твой дух, и это также снимет твою депрессию. Я хочу, чтобы ты легла вот здесь, — сказал Арана, показывая на садовую скамейку, накрытую большими и мягкими подушками. — Тебя когда-нибудь гипнотизировали?

— Нет. А это не опасно?

— Я же сказал, что ты должна довериться мне. У сознания есть различные состояния, Алета. Когда мы бодрствуем, то находимся в так называемой бета-фазе, когда мы начеку: мы думаем, и волны, излучаемые нашим мозгом, пульсируют с частотой от пятнадцати до тридцати колебаний в секунду. При частоте от восьми до пятнадцати колебаний мы впадаем в более расслабленную альфа-фазу; это состояние характерно для моментов, когда мы засыпаем или просыпаемся, а также когда, например, мы захвачены интересным фильмом.

Он замолчал, давая Алете возможность устроиться поудобнее.

— Сейчас ты расслабляешься, — мягко сказал Арана, проводя рукой перед веками Алеты. — Закрой глаза, и мы с тобой двинемся в тета-фазу, когда волны твоего мозга замедляются… замедляются… еще более замедляются… до частоты примерно четыре-пять колебаний в секунду. Это состояние, в которое мы попадаем во время глубокого сна, состояние, в которое ты переходишь легко и спокойно. А в конце всего этого, — еще тише добавил шаман, — я сосчитаю до трех, и ты мягко проснешься.

Алета чувствовала, как ее куда-то уносит, частично из-за того, что она очень устала, а частично — потому что снова оказалась в своей родной деревне под присмотром человека, которому полностью доверяла. Подушки были мягкими и удобными, и она провалилась в сон еще глубже. Веки стали тяжелыми, и у нее не было ни сил, ни желания открывать глаза.

— Сейчас ты уходишь в глубокий туннель. Ты спускаешься по ступеням каменной лестницы, которая уводит тебя в этот туннель все глубже и глубже. Глубже… и глубже… и глубже… Ступеньки уходят вниз… вниз… и вниз. Ты дошла до слабо освещенного каменного коридора. Здесь пахнет сыростью и плесенью.

Арана помахал перед лицом Алеты цветком дикой орхидеи, но она недовольно скривила нос. Чувствительность к запахам была знаком того, что его пациентка находится в состоянии глубокого транса. Сейчас Алета была открыта для власти внушения. Чтобы очистить ее дух, Арана должен был перенести ее назад во времени. Это был метод, который древние применяли столетиями, метод, который современная психиатрия и гипнотерапия объяснили совсем недавно, выдумав новый термин — «регрессивная терапия возвращением в прошлые жизни». Хотя все личности индивидуальны, шаман знал, что каждое человеческое существо прошло в прошлом через много жизней; просто воспоминания о них недоступны нам в настоящем. Арана также знал, что гипноз может снять эти барьеры.

— Когда ты идешь по этому туннелю, Алета, справа и слева от себя ты видишь двери, — продолжал он мягким и ровным голосом. — Я хочу, чтобы ты выбрала одну из этих дверей и вошла в нее.

— Слева от меня есть одна ярко раскрашенная дверь… Я открываю ее сейчас.

Алета принялась раскачиваться в ритме боя барабанов.

— Где ты сейчас?

— Я в Тикале. Меня зовут принцесса Акхуштал.

Алета вернулась в 850 год нашей эры, в великий город-государство Тикаль, один из нескольких могущественных городов в джунглях полуострова Юкатан. Дальше к северу находились Калакмуль и Нараньо, которыми правила царица-воительница, известная как Госпожа Шестого Неба. Мир между городами был очень хрупким.

— Что ты сейчас видишь?

— В Тикале сегодня очень многолюдно, — с волнением ответила принцесса Акхуштал. — Завтра день зимнего солнцестояния, и на рассвете Верховный жрец проведет церемонию с нефритовыми статуэтками, чтобы определить место, куда поместить Кодекс майя. Но Верховный жрец очень озабочен.