Судья богов

Я выкручиваю голову и боковым зрением ловлю проступающие в полумраке зала новые и новые тела со следами трансформации. Какая-то неведомая сила игралась с их еще живой плотью, как с глиной. Видимо, сила Смерти пробудила собственные таланты хозяина этого склепа, и он оттачивал свой дар на попавших к нему в руки пленниках. Иначе я не мог понять, как он мог это делать: ведь магии Смерти неподвластно изменение живой плоти. Вот только как жертвы сюда попадали? Наверное, призрак покидал свою могилу и поднимался на верхние уровни и во время вторжения гильдий магов, и после, охотясь на искателей.

Тут я замечаю еще кое-что — небольшой столик, стоящий возле «моего», уставленный небольшими резными фигурками, с расчерченной на равномерные квадраты поверхностью. Разноцветные рисунки в клетках однозначно показывают — это же игровое поле для игры в нул шрок! В нечто подобное мы играли с Кессиром в перерывах между занятиями — довольно интересная игра. Видимо, она скрашивала досуг хозяина в ожидании дураков, над которыми можно будет ставить эксперименты.

Я не успел обдумать до конца мелькнувшую у меня в голове идею, как назад к столу вернулся призрак, а вслед за ним по воздуху подлетели разнообразные инструменты, от взгляда на которые я покрылся холодным потом. Зубчатые пилы, скальпели, щипцы, длинные спицы замерли в воздухе вокруг стола, а призрак начал водить над моим телом руками. И вслед за его движениями исчезли и Доспех Стремительных ударов, и все предметы Хранителя Ночи.

Один из скальпелей подлетел к моему глазу, и я заорал со всей мочи, преодолевая паралич:

— Бальвур на синий круг четыре, бальвур на синий круг четыре!

Слова на языке аритшеев произвели просто магическое воздействие: бритвенной остроты скальпель, собравшийся проколоть мне глаз, замер, а хозяин гробницы подлетел к игральному столику и расставленным на нем фигурам. Некоторое время он висел над столом, пока фигуры на доске не пришли в движение. А я облегченно выдохнул: немного времени у меня теперь есть.

— Ланкшер на белый квадрат два.

«Тай, ты уверена, что все правильно делаешь?»

«Да, у тебя мелькнула правильная мысль, придерживайся ее, а я затяну игру еще на десяток ходов. Хотя партия уже близка к завершению: или мы атакуем и продержимся еще несколько ходов, или он сможет протащить свою дуфу на красный круг, и мы утратим все фигуры, стоящие на красном, что неминуемо ведет к мгновенному проигрышу.»

«Ясно».

Ну давай же, соня, просыпайся! Все-таки мне следовало почаще использовать дар богини, выпуская время от времени ассирэя. А теперь этот лентяй впал в глубокий сон, и все то время, пока Тайвари затягивала партию, я пытался докричаться до его духа, упрятанного в медальон.

— Зилус на шаг назад на зеленый круг.

«Рэн, это предпоследний ход. Делай что-нибудь, наконец!» — голос Тайвари, обычно бесстрастный, был полон паники, и она словно разорвала сон ассирэя.

Я почувствовал пробуждение его сознания от сна как смывающую паралич теплую волну. Большой зверь просыпался сначала нехотя, потом с любопытством, а потом и некоторой обидой на меня, что я так давно не звал его поиграть. Впрочем, долго пообщаться нам не дали. Вонзившийся в ногу скальпель был хорошим намеком поторопиться со следующим ходом, и это явно не понравилось ассирэю. Сознание огромной кошки на миг наполнило мой разум, по телу пробежала волна преобразования, и, отзываясь на нее, с треском полопались металлические зажимы, не в силах сдержать изменяющуюся плоть.

Хозяин гробницы попытался вмешаться, но творение богов не поддалось воздействию его силы, в отличие от слабого человеческого тела. Костяной доспех, покрывавший мантикору, тускло засветился, создавая барьер, а спустя миг большой кот прыгнул, нанося удар лапой с выпущенными когтями по призраку.

От удара когтей призрак увернулся, скрывшись в потолке. Разбросанные вокруг стола инструменты неожиданно вновь поднялись в воздух, и, ускоряясь, полетели в ассирэя. Большая часть бессильно отлетела от его брони, но несколько нашли уязвимые места, и больно ужалили могучего зверя. Тот возмущенно взревел, вызывая противника на бой, но враг продолжал наносить удары, не показываясь наружу, а у меня всплыли в голове слова искателя про пепельников. Уж больно призрак был похож на тех слабеньких духов бедняков, похороненных на верхних уровня гробниц, пусть он и обладал несравнимо большими возможностями. Да и сосуд для его духа я видел прямо перед собой — стоящий на белоснежном возвышении саркофаг.

«Атакуй!»