Судья

С круга, обработав след от собак, мы сошли на межу между дворами. Первая попытка не удалась, во дворе оказалась собака, которая подала голос. Мы вернулись и вышли к улице между другими дворами, где собак не оказалось. Еще немного поблуждали по темным пустым улицам, периодически брызгая на след бензином или посыпая его перцем. Затем я направился к дому Петра. Уже от его ворот позвонил ему.

– Чего тебе неймется? – я бы тоже не был рад звонку почти под утро, особенно звонку от бывшего любовника дочери.

– Петр, я помню, твой Коля интересовался Людой, дочерью Ярослава. Ему все еще интересно ее получить?

– А что?

– Она стоит перед твоей калиткой. Примешь ее, или мне другое место для нее подыскать?

– Иду, – после небольшой паузы ответил Петр.

Вскоре калитка открылась. Петр окинул взглядом испуганную девушку с сумкой, меня, Вику.

– Заходи, – скомандовал Люде.

– Даже не знаю, благодарить тебя или наоборот. А если ее найдут?

– Я следы запутал, не должны. Так что просто будем считать, что это моя благодарность за твои лекции и помощь. Или можешь думать, – я улыбнулся, – что твоя семья мне теперь должна одну девушку.

– Если до весны доживешь, тогда поговорим. А пока – извини. Опасно рядом с тобой быть.

***

В очередной раз брызнув на след бензином, я с Викой направился к деревенской ограде.

Там внезапно обнаружилось, что преодолеть забор вдвоем так же просто, как в одиночку, не получится. На гребне забора нельзя было встать вдвоем, чтобы перекинуть лестницу на другую сторону. Просто спрыгнуть с трехметровой высоты в темноте – это не лучший вариант. Пришлось усложнить процедуру. Сначала я надел на Вику обвязку и прицепил к ней шнур. Она поднялась наверх, осторожно свесилась на ту сторону, я ее опустил на веревке. Дальше все было как обычно – залез, перекинул лестницу на другую сторону, поправил колючую проволоку, спустился, снял лестницу.

К моменту, когда мы подошли к переправе Мертвого тигра, уже начинался рассвет.

Мы остановились, развели костер и позавтракали. Соваться в сумерках на территорию, где охотится тигрица, не стоило. Потом, когда солнце встало, со всеми предосторожностями двинулись к моей землянке.

Вика шла впереди, я с рогатиной сзади. Уже на подходе к Домашнему ручью перед нами на ветке появился Барсук. Мы остановились, девушка испугалась.

– Спокойно, не бойся, – я приобнял ее за плечи и притянул к себе. И ее это успокоит, и коту такой жест будет понятен. – Это Барсук.

– Это моя самка. Ее нельзя есть. Понятно? – сказал я коту.

Тот спрыгнул с дерева и лениво направился к нам, с ходу очень нетактично ткнувшись носом в пах девушки. Та застыла от страха. Обнюхав ее, он боднул ее головой в бедро.

– Попробуй медленно положить ему руку на морду и погладить по носу.

Девушка попробовала. Барсук не показывал признаков недовольства.

– А теперь по голове и за ушами.

Барсук начал подставлять голову и выгибать шею.

– Надо же, – удивился я. – А ко мне он не лез.

Через несколько минут кот лежал на спине, развратно растопырив лапы, а Вика с блестящими глазами наглаживала его бока и шею. Видимо, кот насмотрелся на то, как Барсучиха и котята получают удовольствие, но подойти ко мне не мог, ему гордость не позволяла, потому что я для него конкурент-самец.

Пока кот пребывал в благодушном настроении, я тоже его погладил. Лучше иметь с этим людоедом хорошие отношения. Вику я, конечно, предупредил, что кот опасен, и нужно внимательно следить за его настроением, когда он рядом.

Барсучиху мы нашли уже около хижины, рядом с котятами. Она особого восторга не выказала, но все же Вику я ей официально представил. Кошка ее обнюхала, дала себя погладить по голове, и даже котят дала погладить.

***

Мы ввалились в землянку на последних каплях энергии. Бессонная ночь, длинный переход, нервы – я практически валился с ног, а девушка – тем более. У нее и перед ночью день был нелегкий.

– Олег, а где у тебя туалет? – слегка смутившись, спросила Вика.

Пришлось объяснять, где и в каком формате нужно рыть ямки, и вручить лопатку. Глаза девушки при этом заметно округлились. Она пошла на выход, неся лопатку перед собой, как знамя, но я ее остановил и заставил взять автомат. И вообще за пределы землянки без него не выходить. А с пистолетом и внутри не расставаться, если дверь не заперта. А после всех объяснений все же понял, что пока она оружием не владеет совсем, и вышел ее охранять, чем ввел в еще большее смущение.

Наверное, я немного параноик. Зато живой. И она пусть будет живой, а то меня совесть будет мучить, она у меня иногда бывает злопамятной.

– Есть будешь? – уточнил я после возвращения внутрь жилища.

– Давай потом, спать хочу, сил нет.

– Аналогично.

Я скептически посмотрел на койку. Для двоих она была узковата, не планировал я тут вдвоем спать. Но выбора не было, или так, или на полу в спальнике. Быстро скинул одежду и залез под одеяло. Повернул голову, и увидел, как Вика, без особого смущения, полностью разделась и вытащила пижаму.

– Мне пижаму надевать, или лучше потом?

– В смысле?

– Ну, ты меня сейчас будешь иметь, или мы пока просто спим?