Судебные ошибки

Избегая Мюриэл, Ларри избегал и жены. Он думал, что больше не придется обнюхивать свою одежду перед тем, как положить ее в корзину для белья. Десять лет назад, когда Мюриэл порвала с ним, он был так расстроен и сломлен, что не сумел скрыть этого от Нэнси. Однажды вечером, когда он плюхнулся в кресло, выпив несколько баночек пива, она подошла к нему.

— Опять в подпитии? Позволь мне догадаться. Одна из твоих цыпочек бросила тебя?

Ларри был слишком слаб, чтобы лгать, но она поразилась этой правде.

— Я должна пожалеть тебя?

— Ты спросила, я ответил.

— И мне нужно тебя простить?

Но по доброте душевной простила. Они мирно согласились пойти к адвокату, с которым уже обсуждали полюбовный раздел имущества. Когда Ларри будет в лучшем расположении духа. Полгода спустя они все еще собирались это сделать. Даже по прошествии двух лет Ларри считал, что они оба просто ждали, не подвернется ли что-то лучшее. Однако Нэнси обладала достоинствами, каких не было ни у кого. Она ни за что не хотела покидать его сыновей. И со временем благодарность Ларри за это и за характер, достойный причисления к лику святых, стала почти безграничной. Другие женщины его уже не привлекали — им было далеко до Мюриэл, и, что более важно, он проникся глубоким уважением к Нэнси после того, как она не воспользовалась возможностью послать его к черту. Иногда задумываясь о существующем между ним и женой дружелюбии, он задавался вопросом, не должен ли брак и быть просто таким, спокойным и уважительным. Однако нет. Нет. Нужна мелодия, которая захватывает тебя, одного благозвучия мало.

Этот вывод возвратил его к Мюриэл. «Ничего хорошего из этого не выйдет», — подумал он. Так часто говорила его мать и сейчас сказала бы то же самое. Со среды он проспал в общей сложности от силы два часа. В желудке было такое ощущение, словно по нему прошлись наждачной бумагой, глаза при взгляде в зеркало напоминали кратеры. И даже он сам не видел в них никакого ответа на вопрос, чего же хочет. Подойдя к кабинету Дикермена, Ларри наверняка знал, что его жизнь не удалась.

Угловатого ньюйоркца Мориса Дикермена полицейские, работники прокуратуры и даже многие адвокаты называли богом дактилоскопии. Мо регулярно читал лекции в университетах и на совещаниях сотрудников правоохранительных органов по всей стране, был выдающимся ученым, автором лучших учебников. При его известности ему больше подобало давать заключения специалиста где-нибудь на Аляске или в Нью-Дели, чем возглавлять криминалистическую лабораторию. Однако в полиции, где скандалы случались нередко — в прошлом году были арестованы две преступные группы полицейских, одна за торговлю наркотиками, другая за грабеж ювелиров, — Мо являлся драгоценным работником, уникальным источником надежности и безупречности. В середине девяностых годов его угроза уволиться заставила наконец власти округа приобрести автоматизированную систему опознавания по отпечаткам пальцев. Новшество, которым другие управления полиции сопоставимого размера владели уже несколько лет.

В девяносто первом году, когда были убиты Гас Леонидис, Пол Джадсон и Луиза Ремарди, неизвестный отпечаток пальца не мог быть идентифицирован без ареста конкретного подозреваемого. Если преступник не оставил всех тех отпечатков, которые появлялись на его дактилоскопической карте — чернильных оттисков всех пальцев, снятых при аресте подозреваемого, — невозможно было определить, кто оставил частичный отпечаток пальца. Следовательно, невозможно сравнить неизвестный отпечаток с обширным дактилоскопическим каталогом, который полиция вела на местном уровне, а ФБР на национальном. Компьютерные изображения изменили это. АСООП, автоматизированная система опознавания по отпечаткам пальцев, позволяла компьютеру сравнить неизвестный отпечаток со всеми накопленными в стране оттисками. К примеру, АСООП помогла Мюриэл установить за ночь, что ни один из отпечатков, оставленных в «Рае» в июле девяносто первого года, не принадлежал Эрно.

Главной проблемой в работе АСООП являлось время. Хотя компьютеры работали быстро, проверка каждого отпечатка занимала примерно час. В деле Гэндолфа в ресторане было снято около восьмисот отпечатков, практически не существовало возможности попытаться идентифицировать все, учитывая другие требования полиции. Однако если Мо обнаружил хоть один отпечаток на пистолете, которым Фаро Коул угрожал Эрно в баре, будет делом нескольких минут сравнить его с окружной базой данных, где наверняка находились отпечатки пальцев людей, которых арестовывали несколько раз, как Коллинза Фаруэлла.