Судебно-медицинская экспертиза: проблемы и решения

Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 16 марта 1971 г. «О судебной экспертизе по уголовным делам» указал, что «суд должен обеспечить участие эксперта в необходимых случаях» [252]. Это положение различным образом трактуется учеными и практиками. По мнению И. Л. Петрухина, «суд вправе исследовать составленное на предварительном следствии экспертное заключение без вызова эксперта в судебное заседание если:

а) заключение эксперта ясно, полно, аргументировано и не вызывает у суда никаких сомнений;

б) факты, для выяснения которых назначалась экспертиза, судя по материалам дела, установлены бесспорно;

в) участникам судебного разбирательства понятны выводы эксперта, они согласны с его заключением и не возражают против проверки заключения в суде без вызова эксперта» [253].

Сходные данные получены в результате опроса 162 судей разных регионов страны. Только 34,85 % всех судей считают необходимым всегда вызывать эксперта, давшего заключение в стадии предварительного расследования, в суд; 14,65 % судей вызывают экспертов только тогда, когда следователь включил их в список лиц, подлежащих вызову в судебное заседание; 39,9 % судей вызывают эксперта при необходимости получения объяснения эксперта по данному им заключению; 74,75 % судей вызывают эксперта при необходимости выяснения вопросов, которые не были решены на предварительном следствии.

В судебной практике необходимость вызова судебного медика трактуется еще более ограничительно — судебно-медицинские эксперты крайне редко вызываются в судебное разбирательство. Так, по данным Главного судебно-медицинского эксперта МЗ СССР, в 1984 г. было произведено 1 808 504 судебно-медицинских экспертиз трупов и живых лиц, в то же время в суд судебно-медицинские эксперты вызывались лишь в 15 649 случаях [254]

По изученным нами 149 делам о причинении умышленных телесных повреждений судебно-медицинские эксперты ни разу не вызывались в суд. Такая же картина была выявлена и по 154 делам об умышленных убийствах. В течение семилетнего периода работы в качестве судебно-медицинского эксперта автор вызывался в суд не чаще 2–4 раз в год. По ряду соображений вряд ли такое положение можно признать нормальным.

Прежде всего вызов эксперта в суд и последующее участие его в судебном разбирательстве означает, что суд принял решение о проведении экспертизы. Поскольку судебное следствие по единодушному мнению процессуалистов представляет собой новое самостоятельное исследование всех обстоятельств дела, отказ от вызова эксперта обедняет арсенал средств доказывания. Видимо, не случайно 1/5 часть судей видит смысл вызова эксперта в суд лишь в ответе на вопрос: «Подтверждаете ли Вы заключение, данное на предварительном следствии?». Между тем, участие эксперта в судебном разбирательстве дает возможность исследовать предмет экспертизы с противоположных точек зрения, ответить на вопросы как обвинения, так и защиты. Это создает более широкие возможности для установления истины и исключает формальное разрешение поставленных вопросов, без учета конкретных обстоятельств дела.

С этой точки зрения трудно согласиться с позицией тех авторов, которые считают необходимым вызывать эксперта в суд лишь при появлении новых вопросов, при несогласии участников процесса с заключением эксперта, наличии противоречивых заключений экспертов, наличии оснований для проведения дополнительных и повторных экспертиз [255].

Вряд ли можно считать убедительным отказ в вызове эксперта но топ причине, что заключение эксперта не вызывает у суда сомнений, а факты, установленные экспертом, суд считает бесспорными. Такая позиция суда не означает ничего иного, кроме априорной оценки заключения эксперта как достоверного, хотя само это заключение еще не исследовалось судом в условиях непосредственности. Рассуждая подобным образом, можно прийти к выводу, что при названных выше условиях не следует вызывать в суд и свидетелей. Однако действующий закон не воспроизвел подобного ограничения, известного УПК РСФСР 1923 г. и допускает возможность оглашения показаний неявившихся свидетелей лишь в случаях, когда свидетель отсутствует по причинам, исключающим его явку в суд (ст. 286 УПК РСФСР).

Закон не устанавливает каких-либо оснований для отказа от вызова эксперта в суд. Наоборот, требование непосредственности, обязывает суд заслушать заключение экспертов, в то время как имеющиеся в деле протоколы и документы подлежат лишь оглашению (ст. 240 УПК РСФСР).