Судьбу свою наидешь (СИ)

Уже когда вышли из конюшни, подошел человек с псарни. Держал на цепи двух адских псов. Они княгине в приданое достались, подарок от отца. А вместе с ними псарь, нелюдимый и страшный. Василиса не слышала, чтобы он вообще когда-то разговаривал. Про него шептались разное, но предан он был княгине как раб.

Адские псы скалились, кося горящими глазами на ворона, сидевшего у Василисы на плече, как будто собирались сожрать.

– Фу, – сказала княгиня. – Охранять.

Кошмарные пасти захлопнулись, и псы послушно замерли. А она повернулась к Василисе. Качнула головой и проговорила серьезно:

– Дочь, я не могу дать тебе стражу, это будет слишком заметно и привлечет внимание. Но вот тебе получше любой стражи будет.

Матушка не имела обыкновения объяснять свои действия, и Василиса привыкла принимать ее решения, не оспаривая. И хотя сейчас ей казались странными все эти приготовления, она видела, что княгиня встревожена. А если так, все имело смысл.

К тому же молоденькой ведьмочке действительно хотелось поскорее попасть к бабушке. Уж там-то, на свободе, она могла сколько угодно учиться колдовать. И кстати, ту матушкину книгу она таки сумела незаметно в переметную суму запихнуть.

«Опять не о том думаешь», – сказала себе Василиса и замерла перед матерью.

Княгиня Кантемира смотрела на нее и хмурилась, как будто сомневалась в чем-то. Потом порывисто обняла, начертила ей на лбу обережный знак и велела садиться на коня.

Остались последние слова.

– Слушай меня, Василиса, – проговорила она. – Слушай внимательно. Я сейчас открою дорогу, и ты с той дороги никуда не сворачивай. Поняла? Сивка сам довезет тебя. Вот, это бабушке Ядвиге передашь.

Неизвестно откуда вытащила и дала ей в руки футляр для письма и факел.

– Как начнет темнеть, он сам засветится. Все поняла?

– Да. Я поняла, – ответила Василиса, пытаясь понять, как матушка делала пространственный карман.

А княгиня шлепнула коня по крупу.

– Ну все. Давай! Скачи, не останавливайся!

Игреневый рванулся с места и понесся ветром. И черные адские псы с горящими красным огнем глазами рядом с ним по бокам. Василисе только и оставалось, что вцепиться в летевшую плащом сивую гриву.

– С дороги не сворачивай, Сивка сам тебя домчит! – донеслось ей вслед. – Как доберешься до бабушки, пришлешь голубя!

– Хорошо, матушка! – откликнулась Василиса.

И тут же взвизгнула:

– Юх-ху!!!

Пока что ей все очень нравилось.

Глава 3

Дорога была странная, колдовская. Как будто особый коридор посреди обычной реальности. Ей еще не приходилось передвигаться вот так – одной. Все в диковинку! Конь летел, как будто путь ему сам под ноги ложился скатертью. Псы рядом, молчаливые, страшные, под ними земля дрожит. А вокруг лес, и понемногу начало темнеть.

Сначала только чуть-чуть затеплился факел, потом немного стал ярче гореть красноватым огоньком. Где-то заухал филин. Не то чтобы ей было страшно, но как-то тревожно стало. Однако верный конь уверенно несся вперед, и лес уже стал узнаваем. Василиса успела краем глаза зацепить старый менгир. Как-то раз с матушкой они мимо проезжали, Василиса тогда еще заметила на нем странную надпись:

«…ь свою найдешь».

Ничего не понятно.

Зато сразу легче стало, оттого что пройдена большая часть пути. А впереди была широкая поляна. В центре большой дуб, сбоку от него круглое святилище. Это была вторая веха. Василиса приободрилась.

Конь на всем скаку вылетел на поляну, псы рядом. Мелькнул тонюсенький месяц в прогалине между деревьями, они уже приближались к святилищу, чтобы оставить его по левую руку.

И в этот момент раздался оглушительный свист.

Так громко, пронзительно, звук словно резал пополам. Мелькнули какие-то тени… От неожиданности Василиса выронила факел и резко дернула поводья.

Конь заржал и взвился на дыбы, уходя в сторону.

«Нельзя сворачивать!» – вспыхнуло в памяти. Но было уже поздно. На миг все вокруг них замерло, словно само время остановилось. А потом дорога, стелившаяся перед ними невидимой скатертью, исчезла.

Факел Василиса выронила, он валялся где-то в траве, стало совсем темно. И в окружавшей их темноте стали один за другим зажигаться огоньки. Глаза. Шорохи вокруг. Ведьмочка крепче вцепилась в поводья, адские псы, глухо рыча, подались вперед.

И тут снова раздался этот убийственный, разрывающий барабанные перепонки свист! Она не выдержала, сорвалась, стегнув Сивку, и понеслась куда-то во тьму. А свист за ней следом, заставляя леденеть кровь. Жуткие огоньки глаз шли по бокам, вой.

– Выноси, Сивка! – зашептала она, пригнувшись к самой шее коня. – Быстрее, миленький!

Конь всхрапнул, пригнув голову, словно хотел сказать:

«Что же, хозяйка, с тропы сошла?! Ведь нельзя было!»

И понесся вперед по ночному лесу. Адские псы подтянулись к ним ближе, они теперь молча шли рядом, лишь время от времени лязгая зубами куда-то в темноту.

Было страшно. Огоньки-глаза подходили все ближе, временами слышался цокот когтистых лап. Василиса гнала вперед, понимая, что ее загоняют. Но выбора не осталось. Сейчас одна надежда была на то, что Сивка вынесет. Надо уйти от погони и как-то дождаться утра! А потом уже…